Он каркнул, затем собрался с силами и полетел, причем прямо на меня. Расправленные темные крылья пугали, как и острый клюв, но я пересилила себя, зажмурилась и выставила вперед руку, на которую и опустился ворон, больно впившись когтями в кожу.
— Имей сострадание, не бросай на землю своего нетрезвого приятеля!
— Я даже имени твоего не знаю.
— Рейгаль Флинн, можно просто Рей, раз я зову тебя Бэкки.
Спросить, кто давал ему разрешение, или когда же он называл меня Бэкки — я не решилась, и так голова трещала от его бесконечной болтовни. Хотя в тишине Дагра казалась еще более пугающей. Указанная Реем улица клонилась вниз, к озеру, ограничивающему Дагру с запада, из-за чего уже сейчас оттуда тянуло сыростью и туманом, а шипастые ветви кустарников цепляли мой плащ, будто чьи-то скрюченные пальцы.
Я всегда боялась темноты, с тех самых пор, когда мама читала мне пугающие истории о чудовищах, которые все еще бродят по земле и разыскивают детей, чтобы оставить на них свою метку. И кого они коснутся — тот станет магом, изгоем и опасным существом. По утрам я обязательно осматривала себя, не появилось ли на коже новых отметин, пока не подросла достаточно, чтобы прочитать научные трактаты о магах. Никаких загадочных чудовищ, магия бродила в крови нескольких родов и иногда пробуждалась, как случилось и со мной.
Лунной кошке не положено бояться темноты, но я еще не смирилась с новым статусом, потому все сильнее прижимала к себе Рейгаля.
— Далеко еще до таверны твоих друзей?
— Твоих, — он тут же впился клювом в крыло, точно ловил паразитов, и желание спустить его с рук стало почти нестерпимым. — Младший Скарлет обожал прошлую лунную кошку.
На улицах Дагры было пустынно. Наверное, все уже спали или просто обходили эту часть города, местечко-то не слишком притягательное: дома разрушены через один, а деревья настолько искорежены неведомой силой, что кажутся уродливыми статуями. К тому же из тени постоянно слышится неясный шепоток, а спину холодит недобрым взглядом.
— Бэкки, а ты давно замужем? — Рей повернул ко мне голову и уставился черными бусинами глаз. — На вид тебе лет семнадцать.
— Двадцать один, — откровенничать не хотелось, но это было лучше, чем дрожать от страха перед ночной Дагрой. — Мы с Винсентом были обручены четыре месяца.
— Ого! А женаты? Знаешь, если ты успела понести от него, то я знаю одного хваткого мальца, который поможет отсудить у богатея кругленькую сумму, хватит на покупку домика здесь.
— Мы были женаты несколько часов, пока он не узнал о моем проклятии.
— О даре, детка, о даре! Был бы твой Ви-и-инсент, — имечко-то какое противное! — не полным идиотом, притворился, что ему померещилось с перепоя и сделал тебя законной женушкой. Могу поспорить, твой дедуля сообразил не выдавать свою лунную кошку и заделать ей детишек. Так что забудь Винса Коула и живи в свое удовольствие!