Герман при Егоре уже бывало поднимал на Юлю руку, но тогда ей было все равно, что подумает телохранитель. Мнение Егора не волновало. А сейчас, когда свидетелем стал именно Денис, унижение ощущалось слишком сильным. Несмотря на то, что между ними происходили странные вещи, он стал ей ближе остальных всего за какие-то несколько суток. Пробрался глубже в мысли, сознание.
И вот теперь для него она жертва. Как после случившегося поднять выше голову, если для мужчины она стала пустым местом? Той, кого может собственный муж при других избить.
Зажмурилась, чувствуя, как внутри образовалась черная дыра, в которую летели без перебора все мысли и ощущения.
Сколько бы она еще так лежала неизвестно. Отвлекла без стука открывающаяся дверь.
Сквозь мокрые ресницы Юля увидела входящего внутрь Дениса. В правой руке у него была миска, а через плечо переброшено полотенце.
Что он здесь делает? Она же сказала уйти!
Мужчина обошёл кровать и судя по звуку поставил миску на тумбу. Горячие пальцы потянули ее за локоть, заставляя обернуться.
– Что ты д… елаешь? – последнее слово Юля произнесла замедленно, нахмурившись наблюдая за тем, как он намочил полотенце в воде, выжал немного и протянул к ее лицу.
Холодная ткань коснулась кожи, мгновенно послабляя ноющую боль.
– Можешь ненавидеть меня сколько хочешь, – сказал серьёзно, и на этот раз в тёмных глазах не было жалости, – хоть стикер на холодильник приклей с напоминанием о своей ненависти. Но сейчас ты сделаешь примочки, а потом спустишься вниз на ужин.
Юля растерялась. Никто из тех, кто видел, как Герман бьёт её, никогда не лезли и не пытались что-то предпринять. Делать вид, что это не их дело, проще. Соваться в хозяйские отношения себе дороже.
Спохватилась и перехватила полотенце, касаясь своими пальцами мужских. Дэн отвёл руку.
– Тебе таблетки нужны? Те, что там валялись, уже непригодны.
– Нужны, – обречённо ответила Юля.
– Завтра съездим в ближайший город купим.
Янтарные глаза вопросительно взметнулись, но Денис уже не смотрел на нее. Он отходил от кровати, позволяя девушке проделать все процедуры самой.
Юля переместила немного мокрую ткань, чувствуя, как сердце отчего-то стучит быстрее положенного, а в груди зреет что-то очень горячее. Слезы снова навернулись на глаза.
Это забота? Или ей кажется?