Герман плотно губы стиснул, врезаясь в неё своими полными гнева глазами. Он снова злился, заставляя Юлю внутренне дрожать.
– Так сильно детей от меня не хочешь, что таблетки пьешь? – выдавил с презрением.
– Я их пью, потому что врач прописал. Если не буду пить, есть вероятность, что вообще не смогу забеременеть, – выдала давно заученную фразу. Она еще год назад, когда начала их пить, нашла в интернете возможное заболевание, на которое можно списать обязательный прием препарата.
Разъяренные глаза сузились, так и не выпуская ее лицо из захвата.
– Поясни.
– У меня эндометриоз. И если не пить противозачаточные, он только усиливается. Но зато потом, после длительного приема, есть возможность быстро забеременеть, – даже глазом не моргнула, уповая на то, что он поверит.
Губы мужа плотно сжались, но глаза недоверчиво сощурились.
– Почему сразу не сказала?
– Боялась.
Даже пояснять не надо почему. Он и сам понял. Выдохнул шумно, резким движением притягивая ее к себе.
– Дурочка ты, Юля. Если бы сразу объяснила, можно было бы всего избежать. – уткнувшись лицом в грудь супруга, Юля зажмурилась. Резкий аромат ядреного парфюма врезался в нос, вызывая тошноту. Она терпеть не могла этот запах, который часто оставался на ее коже, и от которого приходилось по часу оттираться мочалкой. Пришлось в ответ обнять его за талию. – Я же люблю тебя, а когда вижу подобное, сдержать себя не могу. Знаешь ведь.
– Угу, – промычала покорно.
– Ну, прости меня, если всё так, – прошептал Романов, отстраняя ее за плечи, – хочешь, съездим в ресторан? – вот так всегда. После того как поднимал на неё руку, и в ресторан возил, и подарками задаривал, извиняясь таким способом.
«Я люблю тебя. Ревную. Ты должна понимать, что не без причины иногда срываюсь», -оправдывался Герман, протягивая очередную дорогостоящую безделушку.
Мужской взгляд соскользнул с лица Юли и опустился на полотенце, прикрывающее еще влажное после душа тело. В зрачках мгновенно вспыхнул голод.
– Хочу, – быстро произнесла Юля, предпринимая попытку избавить себя от того, что загорелось в ненавистных глазах. – Я очень голодна. Даже желудок сводит. Сейчас оденусь и поедем в ресторан.
– Прекрасно, – усмехнулся Герман. – Только сначала утоли мой голод. Я соскучился.
– Моя красивая, – Денис услышал хриплый полный восхищения голос Романова с заднего сидения автомобиля и челюсти сжал.
Мудак последний. Сначала ударил, а теперь красивой Юлю называет.
Перевел взгляд в зеркало заднего вида. Девушка сдержанно улыбалась, смотря в лицо Германа.
Каково ей строить из себя любящую и преданную и при этом бояться в ожидании следующего удара? Жить в постоянном страхе, будто на пороховой бочке, и не знать, когда рванет и ее снова заденет.