Жар внизу живота становится всё сильней и сильней, и я скольжу ладонью по широкой и твёрдой как камень груди Кезона, скрытой под старой тогой. Она так же скрывает и его многочисленные шрамы, которые я нахожу сексуальнее всего, что когда-либо видела раньше.
— Ты их ненавидишь? — спрашиваю, пытаясь отвлечься от своего плотского желания разговором. — Людей, которые тебя пленили?
— Нет. Сейчас уже нет, — Кезон отрицательно качает головой и в его глазах горит твёрдая убеждённость.
— Почему? — я думала, что такой сильный человек как он, хотел бы заставить заплатить сполна тех, кто лишил его свободы.
— Они привели меня к тебе, Элоиза. Как я могу ненавидеть их за это?
Моё сердце набухает в груди от слов Кезона, а тело покалывает под его собственническим взглядом.
— И ты, правда, не хотел бы этого изменить, если бы мог?
— Нет, — с жаром отвечает он. — Я бы с радостью принял каждый удар хлыста, каждый удар меча, каждую холодную одинокую ночь, если бы это означало, что, в конце концов, встречу тебя.
О, эти слова… Они сводят меня с ума.
Я блуждаю взглядом по губам Кезона. Интересно, они такие же мягкие, как кажутся, или же твёрдые, как и всё остальное в нём.
Я приподнимаю подбородок, соблазняя и подталкивая Кезона поцеловать меня, и когда он почти сдаётся, стражник бьёт мечом по железным прутьям, отвлекая его.
Я шиплю от разочарования.
— Что? — рявкает Кезон на стражника. — Оставь нас!
— Мыться пора, — говорит стражник.
Я смотрю поверх тела Кезона и съёживаюсь, увидев трёх женщин, стоящих рядом со стражником. Волна ревности, безумная и горячая захлёстывает меня, хотя понимаю, что они такие же рабыни, как и я, которым поручено мыть моего мужчину.
— Позволь мне пойти с тобой, — тихо шепчу, пытаясь скрыть жгучую ревность, которую чувствую. — Я сама вымою тебя.
Кезон растерянно нахмурившись, смотрит на меня.
— Это я должен служить тебе, моя Венера. Ты та, кто заслуживает того, чтобы получать удовольствие всеми возможными способами.
— Всё в порядке. Я сама хочу.
Почти так же сильно, как хочу удержать этих сучек подальше от моего мужчины.
***
Кезон ведёт меня по тёмному сырому коридору в баню – каменную комнату, освещённую факелами, прикреплёнными к стенам. Нескончаемый водопад низвергается из стены и вливается в огромную каменную ванну, где отдыхают несколько гладиаторов. Никто из них и близко не столь велик, как Кезон, и у каждого из них выпрямляется спина, когда он входит в комнату.
Их язык тела ясно говорит, что эти опытные войны подчиняются моему мужчине, как стая волков подчиняется своему альфе.