Как бы опасна она не была.
Женой и матерью моего второго ребенка. Наследника. Трис мне все уши прожужжал, что такая, как Цици, будет отвратительной матерью. Я и сам это понимал… Но все-таки была какая-то небольшая надежда, что, когда я упомянул ребенка, на ее прекрасном лице появится хоть какой-то отклик настоящего чувства.
Разумеется, ничего подобного не произошло. В ее глазах промелькнул страх. Цицинателла не хотела детей, о чем ясно сказала мне ранее. Впрочем, я и не собирался оставлять ребенка ей. Если у нее вообще получится зачать.
Хотя я собирался сделать так, чтобы получилось. И приступить к этому намеревался уже этой ночью, причем постараться собирался как следует.
Этот болван, лорд Макинтош, просто не понимал, как близок он был к печальному финалу, когда высказал про право первой ночи.
Отдать Цицинателлу кому-то другому? Шут гороховый спятил, не иначе!
Багровая пелена застила мне глаза при одной этой мысли. Я бы оторвал ему голову, все равно в ней никаких хороших мыслей не водилось — потеря была бы невелика.
Но это был свадебный пир, Макинтош являлся приглашенным гостем, и в шатре находилась моя дочь.
Я не хотел, чтобы Брианна видела мою жестокость, а потому ограничился тем, что вышвырнул наглеца с торжества, не взирая на его смешные угрозы. И его лучших дружков, которые хохотали над пошлыми шутками и бросали на мою жену сальные взгляды, заодно.
Будь моя воля, я вообще не приглашал всех этих знатных лордов и пэров, и провел торжество в Трентоне, сделав его не таким пышным. И количество гостей сократил бы вполовину!
Но эта свадьба была отличной рекламной компанией для моей мануфактуры, и упускать такую возможность было глупо.
Правда, в итоге все равно все пошло не так, начиная от наряда Цици и заканчивая тем, что Макинтош с компанией своих друзей, удалился с пира, как побитая собака.
Сиятельный лорд явно затаил обиду. А, зная его мелочный нрав, толстяк явно соберется мне мстить. Например, жаловаться Его Величеству, когда тот прибудет в столицу. Что ж, вперед и с песней — мне сейчас явно было не до того, чтобы думать о каком-то зажравшемся толстом идиоте.
Пока по горному перевалу добирались до Трентона, пошел резкий, колючий снег. Холодный ветер бил в лицо и Венто было тяжело идти — копыта вязли в снегу. Но я был даже рад такой суровой погоде — это хотя бы немного остужало мой пыл, когда я смотрел на карету, в которой находилась она.
Наверняка очень злая и голодная… И со своим магическим черно-белым медведем, Люцифер знает, где она его откопала! Но сделала это явно, чтобы окончательно добить меня. В его способностях я еще до конца не разобрался, но примерно понимал их природу. Заставить меня злиться и ревновать — что же еще?!