— Я занесу тебе после репетиции, — наконец, буркнул я, отворачиваясь и давая этим понять, что разговор окончен.
К счастью, девушка явно не горела желанием поддерживать нашу беседу. Хмыкнув, она пожелала нам удачи и скрылась за дверью. Я же, скривившись от её слов, обратил все свое внимание на команду. Включив музыку, я показал им связки и отметил, в каких местах они будут.
А затем началась моя любимая часть — разбор связок и заучивание. Вся эта рабочая, творческая атмосфера — музыка, крики, ругань, разборы полетов и смех — всё это пробуждало во всё новые порции вдохновения и приносили нереальное удовольствие. Да — мы спорили, но это было нормально в коллективе, где у каждого есть свое мнение и видение.
К счастью, наши взгляды совпадали почти во всем, и мы практически ничего не меняли. Заучивалось всё легко — никаких сверхъестественных финтов от парней не требовалось. Поэтому, отработав за четыре часа практически всю программу, ребята разбрелись каждый по своим делам. Я же, несмотря на поздний час, остался в зале — продумывать свой сольник.
И если в случае с парнями я практически не раздумывал — элементы и связки сами возникали в голове, то тут я просто впал в ступор. Первые минут сорок я просто сидел, слушал музыку и пытался прикинуть, куда можно втиснуть себя и как это будет выглядеть. Гитару я разобрал безошибочно и понимал, что, скорее всего, всё соло будут снимать Вайта, а значит, основной упор мне нужно делать именно на вторую половину песни.
Наконец, дело вроде пошло. С трудом, я бы даже сказал — со скрипом, но я набрасывал схемы движений. Тут же пробовал их, прикидывал, что подойдет, а что нет. Медленно, но верно танец начал оформляться.
Наконец, уже ближе к ночи всё было готово. Кроме одного перехода — он мне казался слишком резким и грубым, но я не знал, чем его заменить. Раз за разом прорабатывая именно этот кусок — самый финал соло, я не мог понять, что не так. Выпад вперед выглядел как-то незавершенно и потому непрофессионально.
— Попробуй вставить сюда чест-поп**, - послышался негромкий голос со стороны входа.
Честно, к этому пора было бы уже и привыкнуть, но я все равно вздрогнул, резко оборачиваясь, и вытирая мокрое лицо краем футболки. В полумраке зала — не любил много света — я рассмотрел Золотцеву. Она устало моргала, но явно наблюдала за мной не одну минуту.
— Ты чего здесь забыла? — по привычке грубо спросил я.
Покачав головой, будто я — полнейший идиот, Мария пояснила:
— Работала. Потом ждала от тебя правки сценария. Я ведь просила занести их мне. Но мне уже, честно говоря, до безумия хочется спать, поэтому, давай ты мне их отдашь, и я перестану тебе доставать.