Я сама не поняла, когда начала льнуть к нему, скользить по мокрому телу, подчиняясь его рукам и губам. Губы горели от властных и жарких поцелуев, соски ныли, затвердев и требуя внимания к себе. Алекс сжал одну грудь, и от его прикосновения по телу прошлась волна наслаждения. Разве такое может быть? Мелькнула последняя мысль перед тем, как я с головой растворилась в ощущениях страсти и удовольствия, ведомая мужчиной.
Меня начала бить дрожь желания, заставляющая сжиматься внутренние мышцы лона, ощущая тяжесть внизу живота. Боже, и это он лишь поцеловал меня! А я уже расплавилась в его руках, словно воск! Алекс оттянул назад мою голову, открыв доступ к шее, и я ощутила его горячие губы на влажной коже. Чуть приподняв меня над водой, мужчина прошёлся по краю лифчика, отчего я тихо застонала, выгибаясь навстречу.
Одной рукой он потянул ткань вниз и оголил мою грудь, захватив возбуждённый сосок в рот, отчего я сильнее сдала пальцы на его плечах. С моих губ слетали все громче и громче стоны, тело требовало большего, а кожа горела от солнца, воды и пронизывающих ощущений проснувшейся страсти.
— Алекс… — сорвалось с моих губ, когда он сжал сквозь ткань трусиков мое пылающее местечко, начав усиленно тереть, отчего я взорвалась мириадой ощущений.
— Вот так милая, покричи для меня… Только для меня… — прорычал он, и я заскулила, когда он сильнее нажал пальцем, отчего ткань трусиков вошла в разгоряченное лоно, доставив неимоверные ощущения.
Перед глазами все плыло, тело содрогалось и требовало большего, гораздо большего, не желая промедления, подчиняясь рукам и губам мужчины. Наши губы вновь слились в жарком поцелуе и я застонала, когда Алекс скользнул за край трусиков и вот уже его пальцы пронизывают меня, создавая долгожданное трение внутри. Было непривычно чувствовать ласки под водой, что окутывал нас со всех сторон, но в этом была своя прелесть.
— Мммммм…. - застонала, когда мужчина захватил в рот открытый сосок и теперь его язык повторял движения пальцев, что взорвалось во мне диким наслаждением, от которого я потерялась.
— Моя! Слышишь, ты только моя! — прорычал он, сжимая меня до хруста в костях и вновь впиваясь в мои саднящие губы, подчиняя себе, клеймя, утверждая свои права на меня.
Я и не заметила, как мы оказались почти на самом берегу, и Алекс не дав опомниться, расстегнул лифчик, отбросив мокрый кусок ткани. Я выгибалась, упираясь ногами в мокрый песок, ощущая, как мелкие песчинки проникают везде, смешиваясь с теплой морской водой. Но сейчас это не имело никакого значения. А когда сильный и возбуждённый член заполнил меня до отказа, громко закричала, глядя в ясное небо с белыми пушистыми облаками, похожими на разорванные кусочки ваты.