Лоб его моментально покрылся капельками пота. Но, судя по реакции ребят на появление еще одной ученицы, стало ясно, что видит ее весь коллектив, и волнение потихоньку отступило.
— Проходите в эту часть зала, будете повторять с нами женскую партию. Для вас повторюсь: сегодня мы осваиваем парную танцевальную связку.
Заиграла музыка. Началась тренировка. Спустя полчаса все — и парни, и девушки — разучили движения. Настало время разделиться по парам, чтобы окончательно представить задуманный хореографом образ.
Некоторые ребята сами составили пары. Оставшихся четырех девочек Громов тупо расставил к парням. К своему великому стыду, он даже не отметил танцевальные особенности ребят, чтоб правильно их распределить, — его взгляд постоянно был прикован к Кате, устроившейся в углу зала и исполнявшей все что угодно, только не то, что он показывал группе. «Да уж, как-то это совсем не вяжется с тем номером, запись которого Катя мне показывала в самолете. Неужели Андрюха прав? Нет, такого просто не может быть!» — с сомнением подумал Громов.
И когда Катя после образования танцевальных пар осталась в правой части зала в одиночестве, в ее взгляде читалось такое отчаяние, что Максу хотелось провалиться сквозь землю. Но он намеренно оставил ее одну.
— Ничего страшного, Екатерина! — он медленно подошел к своей «нимфе» и галантно подал ей руку. — Я ведь тоже мужчина? Значит, смогу сегодня составить с вами танцевальную пару. — И буквально вытащил ее вперед. Завистливый вздох девушек разнесся по залу.
«Пожалуйста, не надо!» — прошептала Катя, но было поздно: заиграла музыка, и начался танец.
А она не помнила ничего из сегодняшнего занятия. Абсолютно. Просто бессмысленно двигалась, не решаясь поднять глаза на Громова. Ей хотелось провалиться сквозь паркет танцевального зала. Группа была занята отработкой движений в паре, поэтому никто особо не обратил на них внимание. Макс, разозлившись, притянул девушку к себе, и, глядя на нее в упор, спросил:
— Катя, объясни, наконец, чем я тебя вчера обидел? Я не сделал ничего плохого, а ты исчезла и не отвечаешь на звонки! Если я виноват в чем-то, скажи!
— Мне… очень стыдно… — робко ответила Катя, пытаясь отвести взгляд от заключившего ее в крепкие объятия Громова, — но…я ничего не помню! — слезы брызнули из ее глаз, и она закрыла лицо ладошками. Музыка играла, пары танцевали и не отвлекались.
Уже привычным движением Громов подхватил Катерину на руки и понес в раздевалку. Там усадил ревущую девушку на свободный стул, а сам присел на корточки напротив, взяв ее за руки.