— Значит, с тебя сняли подозрения! — Катя запищала от радости и бросилась парню на шею, а Максим поднял свою «нимфу» на руки и закружил по пляжу.
— Я очень на это надеюсь! — он осторожно опустил девушку и, обхватив ладонями ее сияющее лицо, поцеловал в губы. — По крайней мере, у следствия появились хоть какие-то важные сведения. И они не против меня. Пойдем! — он потянул Катю к морю.
Когда оставалось пройти пару метров, Максим, хитро прищурившись, посмотрел на нее:
— Побежали?
— Побежали!
И они, держась за руки, с громкими воплями ворвались в теплую голубую воду, распугивая окружающих, поднимая вокруг себя невероятные волны и брызги.
Когда они чуть отплыли от берега, Максим взял Катерину за запястье и плавно притянул к себе так, что она оказалась сидящей на его спине.
— Держись крепче! — и девушка послушно сцепила руки вокруг его шеи, а ногами обхватила торс. Едва она успела это сделать, как Громов резко вытолкнул свое тело из воды и тут же нырнул с головой, энергично работая руками и ногами, набирая скорость. Снова вверх, глотнуть воздуха — и опять стремительное погружение и движение под водой… У Кати дух захватило от невероятных ощущений, это было похоже на американские горки, только в воде. Столько адреналина! Наверное, когда плаваешь на спине у дельфина, получаешь похожий кайф!
Когда они, наконец, вдоволь наплавались и двигались к берегу, Максим, тяжело дыша, спросил:
— Не страшно было?
— Нет, мне очень понравилось! — Катерина до сих пор слегка дрожала от пережитого экстрима.
— Катя, — голос Громова вдруг стал серьезным. — Мы с тобой помирились, но ведь я так и не знаю: ты меня простила? — Максим притянул ее за плечи к себе, когда они уже приблизились к пляжу настолько, что доставали ногами дна, и пристально вгляделся в ее ставшие вмиг испуганными глаза. Ну и пусть! Выяснить все нужно сейчас!
Внутри у Ковалевой все сжалось. Ну зачем он об этом спрашивает? Она все пытается забыть!
— Ты молчишь… Ты не простила! — отчаяние в его взгляде.
— Максим, — девушка с трудом подбирала слова. — Когда я узнала, что тебя подозревают в убийстве Лены, я жутко испугалась…
— Того, что твой насильник оказался еще и убийцей? — хмуро поинтересовался Громов.
— Буду с тобой откровенна: сначала да, именно так. А потом… — она тяжело вздохнула и опустила голову, глядя на искрящуюся в лучах солнца воду. — Потом я поняла, что ты ни при чем. И испугалась, что могу потерять тебя раньше, чем закончатся эти две чудесные недели. Да, чудесные, несмотря на все события. И простила тебя. Конечно же, простила. — Она снова подняла взгляд и смотрела сейчас прямо в глаза.