— Как это могло случиться? — спросила она доктора, отчитывая его так, словно это он был причиной инсульта. — Я разговаривала с ним в тот день!
— Часто никто не предполагает, пока не становится слишком поздно, — сказал доктор, его голос был преувеличенно спокойным и профессиональным.
— Кто-то должен был предупредить нас, что это может случиться, — воскликнула она. — Мы могли бы предпринять шаги, чтобы предотвратить это. Неужели нет лекарств, которые он мог бы принять? Процедуры?
Я попыталась успокоить Лорен, но она отмахнулась от меня, осыпая доктора вопросами и с горечью выслушивая его ответы. Следующие несколько минут я стояла молча, пока она допрашивала его, расспрашивала о его профессиональной подготовке, приводила информацию, которую читала в интернете, упоминала идеи, которыми поделились ее друзья-врачи. На каждый ее вопрос доктор давал холодные, взвешенные ответы, и ярость Лорен быстро иссякала. Она вдруг показалась мне потерянной и измученной. Я снова потянулась к ней, и на этот раз она не оттолкнула меня, а тяжело обвисла в моих руках.
— Теперь, когда вы обе здесь, — сказал доктор. — Нам нужно обсудить, хотите ли вы вставить питательную трубку.
— Питательная трубка? — спросила Лорен, побледнев.
— Это ведь принудительная манипуляция? — Напряглась я.
— Да, это медицинское вмешательство. Твой отец на искусственной вентиляции легких и не может ни жевать, ни глотать. Питательная трубка — лучший способ для такого пациента получить питание, тем более, мы понятия не имеем, когда он придет в сознание и придет ли вообще.
— Трубка будет постоянной? — спросила я.
— В случае с Вашим отцом это возможный вариант, поскольку мы не знаем, сможет ли он когда-нибудь снова есть самостоятельно.
— Каковы риски?
— У некоторых пациентов это может вызвать инфекционное заражение и удушье.
Лорен грубо откашлялась.
— Есть ли альтернатива?
— Мы делаем все, чтобы вашему отцу было как можно удобнее. Он в состоянии принимать жидкость, но это все, что мы можем сделать.
— Вы имеете ввиду, его переместят в хоспис? — сказала она дрожащим голосом.
— Да. В таких случаях мы переводим пациента в хоспис.
Лорен покачала головой.
— Должно быть что-то еще, что мы могли бы сделать. Он еще так молод — ему еще нет и восьмидесяти!
— Папа бы не хотел питаться через трубку, — сказала я, положив ладонь на руку Лорен. — Ты же его знаешь. Он ненавидит, когда его заставляют делать то, чего он не хочет.
— Но ничего лучшего нет, — возразила Лорен.
Я отрицательно покачала головой.
— Он никогда не хотел бы быть таким.
— Он все еще может проснуться, верно? — спросила Лорен, поворачиваясь к доктору.