Пора с этим заканчивать!
Я достаю из комода красную помаду, купленную пару месяцев назад. Я так и не воспользовалась ею, считая, что естественный цвет моих губ намного красивее. Сейчас я уже так не считаю.
Я провожу ею сперва по верхней губе, затем перехожу к нижней. Кроваво-красный цвет отвратительно смотрится на моих губах. Я похожа на шлюху. Но разве мне не это нужно?
Я наклоняю голову вниз, тормошу волосы, создавая объем, затем резко отбрасываю голову назад.
Жесть, но мне подходит.
Снимаю одежду, оставаясь в нижнем белье. Нахожу туфли на шпильке, которые подарила мне горячо любимая матушка, напяливаю их.
Готово!
Я ложусь на кровать, чувствуя отвращение. Закрываю глаза. Я хочу представить себя на месте мамы. Каково это – быть такой, как она? Каково это – быть сучкой, трахающейся со всеми без разбора?
Скоро узнаю…
***
И я так не узнала.
Не скажу, что меня это радует. Если бы узнала, глядишь не оказалась бы в такой заднице.
Время обеда. Я жутко голодна. Утром мой желудок отказался принимать пищу, а вот сейчас, к моему раздражению, он активно требует подпитки.
Я проворчала, но все же смиренно пошагала в столовую. Сэндвич, яблоко, сок – вот и все содержание моего подноса.
– Не густо, – выдает Пегги, садясь возле меня.
Я поджимаю губы, считая до пяти, чтобы не послать её на хер. Честно сказать, я на грани. Две непонимающие открытых намёков и признаков недружелюбия девушки садятся напротив меня.
– То, что ты ешь как четверо здоровых парней, – усмехается Рут, тыкая пальцем в поднос Пегги, – не значит, что все могут запихнуть в себя столько углеводов.
Пегги пожимает плечами, ехидно улыбаясь. Я смотрю на поднос Пегги, понимая, о чем говорит Рут. Еды и правда хватило бы на четверых, или даже больше. Гора углеводов и тонна калорий. Если бы мне показали такой поднос год назад, я бы упала в обморок.
Раньше я занималась подсчетом калорий. Считала все, что собралась отправить в рот. Сельдерей и капуста брокколи были моими лучшими друзьями. Но мне пришлось изменить своим привычкам: в тюрьме нет раздельного питания. Там действует только одно правило: ешь, что дали, или сдохни от голода.
Воспоминания о тюремной еде не способствуют хорошему аппетиту. Я морщусь, но поднимаю свой сэндвич, откусываю. На вкус неплохо.
Пегги обхватила бургер двумя руками, впилась в него зубами, поигрывая бровями, явно раззадоривая Рут. Та фыркнула, отправляя в рот морковную палочку.
– Ты не очень разговорчива, да?
Я резко поднимаю голову.
– О, Шейн! – Рут оживилась. – Садись с нами!
– Привет. – Парень улыбнулся, ослепляя белизной зубов. Я вновь уткнулась в сэндвич. Он опускается на стул возле меня.