– Если престанешь метать в меня молнии и возмущаться, то управишься гораздо быстрее. – У него приятный голос, но это бесит меня ещё больше. И почему я вообще заметила, какой у него голос?
Чёрт! Я готова выдрать себе последние волосы.
Я оскалилась, схватила тележку и потащила её к рядам стеллажей.
Господи, почему в этой школе так много читают? Уверена, в той школе, где я училась раньше, никто не знал даже, где находится эта грёбаная библиотека.
Так, так, так… Джек Лондон «Мартин Иден»… Фамилия на букву «л», значит вот сюда…
И так несколько десятков книг. Я с ума сейчас сойду.
– Хватит пялиться на мой зад! – рыкнула я, вновь почувствовав на себе его взгляд.
– Я не могу больше на это смотреть, – вздыхает Шейн.
– Так не смотри. В чем проблема-то?
Я повернула голову, чтобы увидеть его недовольную мордашку. Ну, хоть что-то я сделала правильно: смогла вывести из равновесия всеми любимого очаровашку.
– Ты неправильно расставила все книги, – возмущается Шейн.
– Да? – искренне удивляюсь. Я-то думала, что все делаю правильно.
– Да. Зачем ты пытаешься всунуть Джека Лондона в детективы?
– А! – притворно восклицаю. – Так «д» – это детективы? А «э» – энциклопедии?
– А ты не знала?
– Не-а, – это правда. Но я как-то не обратила внимания на эти пометки у каждого стеллажа.
– А что тогда по-твоему они обозначали?
– Дерьмовое эскимо? – Я вытянула уголок губ. Шейн запрокинул голову, засмеялся. В животе что-то шевельнулось, словно большая рыбина задела меня хвостом. Мне понравилось это чувство, но… его точно там быть не должно. Я нахмурила брови, чтобы казаться суровее.
– Тебе придётся переделать, – выдыхает Шейн, насмеявшись вдоволь.
– Ни за что, – отмахнулась я. – Тебе надо, ты и переделывай.
Я упрямо поставила книгу туда, куда намеревалась, затем взглянула на часы, висящие под потолком.
– Мой час закончился. – Я указала пальцем на оставшиеся книги. – Пока-пока.
Я специально спровоцировала его, правда не зная, для чего. И он клюнул. Шейн оказался рядом в два шага, оттесняя меня обратно к полкам.
– Откуда ты взялась? – В его голосе не было злости, лишь смесь удивления и интереса. – То молчишь и игнорируешь, а то грубишь и провоцируешь…
Он не договорил, наклоняясь ко мне. Я сглотнула, запрокидывая голову. Я вновь хотела ляпнуть что-нибудь дерзкое, чтобы он понял, откуда я взялась. Но наткнулась на его взгляд.
Его зелёные глаза такие чистые, словно спокойный травянистый океан. Интересно, как они выглядят, когда их затуманивает ярость? А страсть? Насколько темными они становятся, когда его тело изнывает от желания?