Я оставила её в магазине. Мне надоела её компания. Я не понимала её, и не собиралась понимать. Как так можно? Неужели это так приятно – лгать, обманывать, недоговаривать? Зачем люди корчат из себя невесть кого? Тоже мне директриса погорелого театра!
Я погуляла по проспекту, любуясь ухоженными улочками, наблюдая за людьми, которые вечно куда-то спешат. Здесь бешенный ритм жизни. Смогу ли я к ней привыкнуть?
Я немного посидела на лавочке, съела клубничное мороженное-рожок, затем решила отправиться домой. Хм, ключи-то были у меня, а не у Киры. Но я не переживала по этому поводу. Она точно связалась с Лёшей.
И да, я была права. Мы как раз встретились у входной двери.
– О, а вот и ты, – улыбнулся Лёша. – Как погуляла?
– Отлично, – я ответила ему тем же, на что Кира нахмурилась.
– Я заказал пиццу. Пока ждём её, можно переодеться.
Я кивнула, открыла дверь в комнату и обомлела…
***
Это не та комната, которую я оставила несколько часов назад. Это какой-то хламосборник! Даже шугу ступить некуда! Откуда ни возьмись появились шкафы, тумбочки, старые компьютеры, гора книг, журналы, различные коробки, даже спортивный инвентарь: начиная с мячей, заканчивая тренажёрами. И ещё куча всякого барахла. Больше напоминает кладовку, в которую люди обычно спихивают то, что не нужно, но выбросить жалко.
– Ася? – спрашивает Лёша за моей спиной, замечая мой шок. – Что это?.. Яр!
Дальше из его рта посыпалось то, что я никогда в жизни не слышала. Я даже подумать не могла, что такие слова существую, и Лёша их знает.
– Яр! Тащи сюда свою задницу! Иначе я сам поднимусь, и тогда тебе не поздоровиться!
– Что за шум? – доносится невинный голос с лестницы.
– Что это значит? – рычит Лёша. – Что ты тут устроил?
Яр нарочито медленно спускается вниз, и я невольно слежу за ним. Сейчас он выглядит по-другому. На нём мягкие чёрные трико, в карманы которых он сложил свои руки, светлая свободная майка. Его волосы уложены гелем вверх, открывая высокий упрямый лоб.
В стороне замечаю движение, отвлекаюсь от лицезрения этого наглого парня. Сразу видно, ему нравится всеобщее внимание. Я смотрю на Киру. Она стоит с широко раскрытыми глазами и чуть приоткрытым ртом. Ну да, согласна, этот Яр очень красив. И его красота – проклятие для женских сердец. Уверена, он разбил несколько сотен хрустальных сердец, воплощая собой девичьи надежды на безграничную любовь. Встреться я с ним при других обстоятельствах, возможно, тоже не осталась бы равнодушной, а так… нет уж, увольте.
– А что я такого сделал? Ты ведь сказал, что эта комната пустует. Больше нет. Теперь это очень нужная комната. Она хранит в себе много всякого… и для твоей приживалки здесь нет места.