Слышу сзади шум дыхания. Вцепляюсь в пальцы, сдавливающие горло. И выворачиваю их. Нужный прием вспоминается мгновенно. Вынуждаю человека за спиной оторвать ладонь. Он пытается перехватить меня удобнее. Бью с размаху локтем назад. Надеясь попасть в солнечное сплетение. Кажется, удалось. Он стонет и отшатывается. Только хочу повернуться, как меня со всей силы прикладывают об дверь. Мою собственную. Висок соприкасается с железным наличником. И я сползаю вниз, теряя сознание.
Открываю глаза и вижу перед собой Глеба. Это он и в то же время не он. Растрепанные волосы чуть светлее. И гораздо длиннее. Завиваются кольцами на концах. Аккуратная бородка, а не привычная щетина. Свежие ссадины на щеке и подбородке. Разбитая губа. Только глаза те же. Льдисто-серые. Но совсем не холодные. В них плещется сумасшедший азарт. Безудержное веселье. Словно адреналин его пьянит.
Джокер — приходит на ум кличка. Я слышала, так его называли. Те, кто сейчас преследуют нас. От кого мы прячемся, замерев за высоким бетонным строением. Подтягиваю легкое платье, прикрывая колени. Совсем неподходящая одежда для такого экстрима. К нему я точно не готовилась. А Глеб выглядит как рыба в воде. Даже в разорванной в нескольких местах рубашке. Через которую видны раны и кровоподтеки. Мне страшно на них смотреть. Его прилично помучили. Хорошо хоть не успели ничего сломать. На себе бы я его точно не дотащила.
Вдалеке слышны голоса. Нервные, злые. Они понемногу приближаются. Нам надо убираться отсюда. А мы сидим на корточках, прислонившись спинами к шершавой стене. И смотрим друг на друга.
— Не беспокойся, я вытащу нас, — с широкой улыбкой полушепотом сообщает Глеб. В его тоне не бравада, а твердая уверенность. — Я теперь твой должник, Фиалка.
— Что за дурацкое прозвище? — хриплю я. В отличии от него, все, что происходит вокруг, для меня шок. Хотя сама устроила это.
— Никогда не видел таких нереальных глаз. Как бархатные лепестки… Черт! Теперь заделаюсь поэтом. Давно пора менять профессию. Докатился! Меня уже спасает прекрасная дама, — вроде бы говорит с досадой. Но на самом деле шутит. И улыбается еще шире. Голоса слышны все ближе. Глеб, то есть Джокер, машинально тянется к поясу брюк. И грязно ругается. Вспомнив, что оружия у него больше нет.
— Так, Фиалка, сейчас двинем вон туда. К домам. Бежим, пригнувшись. Голову не поднимай, ясно? — лишь киваю. Говорить мне трудно. Сердце колотится, как сумасшедшее. Не понимаю, как мужчине рядом удается выглядеть таким расслабленным. Словно мы на прогулке. А не спасаемся от убийц. Он хватает меня за руку и тащит за собой. В вонючей подворотне останавливаемся отдышаться. Это мне надо отдышаться. А Джокеру все нипочем. Даже не запыхался. Правда, от боли все же морщится. Осторожно выглядывает, оценивая обстановку. Задумывается на несколько секунд, прикрывая глаза. Он все еще держит меня за руку. И я не вырываюсь. Что для самой странно. Поворачивается ко мне и подтягивает ближе.