- Они сочли целесообразным не сообщать тебе пока о ее смерти.
- Почему? - быстро спросил Ходжаев. Все-таки был стерженек в пареньке: он сумел собраться.
- Чтобы ты не беспокоился и не готовил себя к подобным неприятностям. Чтобы, когда обнаружится надобность, брать тебя доверчивым и тепленьким.
- Ты считаешь, что такая надобность обнаружится?
- Она уже обнаружилась, Ленчик. По моим сведениям и догадкам, они извещены о том, что третьи лица знают о твоей связи с покойной ныне Татьяной. Ты же сам знаешь, они любят делать дела один на один. Третьи лица им пока недоступны по многим причинам, и поэтому, чтобы занять привычную и выгодную позицию "один на один" они уберут тебя. Они не хотят, чтобы твоя осведомленность стала козырем в руках третьих лиц, чтобы ты удвоил количество их противников.
Мадонна совсем распустилась. Даже по голосу можно было понять, что она полуголяком исполняет нечто непристойное.
Ходжаев опять думал. Много ему сегодня думать приходилось. Наконец, решительно хлебнув из стакана, понял, что хотел Казарян:
- Ты хочешь, чтобы я дал тебе информацию...
- Не мне, - резко перебил Казарян. - Третьим лицам.
- Третьим лицам дал информацию, - монотонно продолжил Ходжаев, - о том, кому, от кого, куда и как. Короче, вам нужны связи и имена. Так?
- Наверное, так. - Согласился Казарян. - Но просто передача информации, к примеру, мне одному, никак не защитит тебя, Ленчик.
- Что ты можешь предложить?
- Завтра в десять утра ты под мой протокол и магнитофонную запись в присутствии двух свидетелей подробно и от самой печки поведешь рассказ о твоем сотрудничестве с ними...
- Твои свидетели - Смирнов и Спиридонов? - спросил Ходжаев.
- А ты неплохо информирован и с этой стороны. - Казарян встал. - Да или нет, Леня. Альтернатива, как говорят сегодняшние вожди.
- Как я понимаю, вы после моего рассказа известите их, чтобы они знали о козырях в ваших руках, - продолжая сидеть размышлял Ходжаев, - на первых порах они поостерегутся, но потом-то обязательно меня достанут.
- У них в ближайшее время не станет "потом", Ленчик, потому что их не будет вообще.
- Они будут всегда, - уверенно предрек Ходжаев и тоже встал. - Но ты прав, у меня нет другого выхода.
- Значит, завтра, в 10 утра. - Казарян глянул на свои наручные часы и уточнил: - Через двенадцать часов тридцать минут.
Стоял в ожидании Ходжаев, стоял в ожидании Арсенчик. В ожидании, когда оденется и выметется Казарян. А тот, зараза, не спешил. Стряхнул с плаща незаметные невооруженным глазом пушинки и пылинки, переложил из кармана пиджака в карман плаща сигареты и зажигалку, поморгал, вспоминая что еще ему необходимо сделать, вспомнил и сказал Ходжаеву, делая вид, что конфиденциально, но так, чтобы слышал Арсенчик: