Дверь открылась бесшумно.
Жуткий бардак, присущий хакеру Щёлокову, был полностью ликвидирован – тесная прихожая радовала глаз отсутствием наброшенных друг на друга вещей и препятствий в виде кучки обуви, полы сверкали, и Глеб, хмуро оглядев прибранное помещение, все-таки стянул ботинки, оставив их у двери. И устремился в святая святых Макса, его рабочее помещение, где еще совсем недавно происходило все, что только можно было представить.
Кроме работы, разумеется.
– Черт, – буркнул, сообразив, что задача усложняется непредвиденным вмешательством чистоплотной мамаши Щёлокова; уборку по всем правилам провели и здесь. Где могут быть бумаги, и возможно ли их теперь отыскать – неизвестно.
С чего он вообще решил, что Макс не уничтожил те распечатки?
Но начинать с чего-то нужно, и Глеб, скрипнув зубами, оседлал крутящееся кресло Макса, протянул руки к неприкасаемому – компьютеру – ногой пнул системник. Пока техника приходила в рабочее состояние, Хаос быстро проштудировал все имеющиеся тут ящики, обнаружил в них много интересного, но ничего из того, что искал.
Тем временем на голубом экране монитора появилось требование ввести пароль, и Глеб, вторично скрипнув зубами, сосредоточенно занес пальцы над клавиатурой. Какое-то время перебирал все мыслимые и немыслимые комбинации слов, поочередно вбивал все всплывающие в голове звучные прозвища всяких бакланов, которые когда-либо отмечал Макс, свое имя в нескольких вариациях, свое прозвище, даже свою давно забытую фамилию – мало ли? Вскоре пришлось признать, что любовь Макса к приятелю имела четкие границы, и пароль, установленный Щёлоковым на файлы умной машины, не имел ничего общего с личностью Хаоса.
– Что ж ты там изобрел… – пробормотал, набирая номер Макса уже в телефоне. Длинные гудки и никакого ответа; должно быть, хакер все еще в лапах докторов. Все эти чертовы больничные процедуры могут длиться прорву времени, а ждать некогда.
В досаде Глеб вновь пнул системный блок, там что-то подозрительно зажужжало, и Хаос склонился под стол с намерением выяснить, не угробил ли случаем любимую игрушку хакера. Вывод не мог быть иным – даже если угробил, то исправить вряд ли сумеет, так как не понимает во всем этом ни черта. Однако, когда Хаос распрямился и бросил взгляд на монитор, то с изумлением увидел приветственную надпись во весь экран «Подъем, баклан!»
– На** тебе пароль, придурок? – вопрос адресовался в пустоту и не требовал ответа. Хаос уже влез в папки чудо-машины, клацая мышкой по всем иконкам подряд, и вскоре уже с трудом ориентировался в буйной россыпи всевозможных файлов, по большей части бесполезных и несодержательных. Похоже, всю действительно важную информацию Щёлоков хранил на другом устройстве, либо пользовался съемными носителями.