Не наш мальчик…
— И не мой, — простонал я и сжал облезлые подлокотники. Я еле дотянул до этой субботы, до следующей я уже не доживу — сердце откажет.
— Смешно! Даже имени не знаю. Да, ничего не знаю! А убиваюсь как по самому близкому и единственному возлюбленному. Это просто клинит от одиночества, — выговаривал я своему эмоциональному Я.
Под утро меня уже не просто клинило, а загибало от боли. Никогда я не чувствовал такой тяги и такого животного страха потери.
Дождь моросил, смывая пыль с булыжной мостовой. В этот раз я не закрыл паб, поставив табурет около окна, и уселся на него с такой тяжестью, будто держал весь мир на плечах.
6:17. Никого.
6:40. Пустота.
6:57. Я выскочил из заведения, как угорелый, и понесся к стройной фигуре в смешном желтом комбинезоне с забавным рисунком косточек и козырьком на капюшоне. Собака снова зарычала, и хозяин снова ее осадил. А я всматривался в яркие грозовые глаза, в мокрые слипшиеся ресницы, в капли, которые повисли на кончиках видневшихся светлых волос, на влажные приоткрытые губы и на рыжеватую короткую бородку, сплошь покрытую мелкими дождевыми «бриллиантами».
— Огонька у меня нет, — напряженно сказал незнакомец.
Я отмер и попытался сфокусировать мозг на одной задаче — познакомиться.
— Простите, зажигалка у меня была, я просто не знал, как у вас о собаке спросить. Это ведь ризеншнауцер?
Мужчина улыбнулся кончиками губ, отчего у меня все внутри зашлось бешеным пульсом.
— Нет, это Русский Черный Терьер. А вы, я так понимаю, не знаток?
— Не особо, — честно признался, но натиск свой не сбавил, — но очень хочу завести. Вы мне не окажете информационную поддержку?
Незнакомец молчал и пристально смотрел на меня, а у меня с каждым ударом сердце рвало. Ну не кидаться же мне ему в ноги?! Хотя еще минута молчания и я кинусь.
— Думаю, можно. Вы в пабе работаете?
— Да, у меня сменный график.
— Продиктуйте мне свой номер. Меня Александр зовут.
— Егор. — Протянул руку для рукопожатия и сразу же надиктовал свой номер, попросив его координаты.
— Ну, вот. Так бы сразу и сказали бы, что собакой интересуетесь, а то я подумал, что клеитесь неумело. Геев сейчас развелось, — потом спохватился, — ничего личного, Егор. Просто озвучиваю первое впечатление.
— Да? Так показалось? — в душе намыливая веревку перед огромной надписью на стене «я влюбился в натурала». — Я спокойно отношусь.
— Толерантны? — прищурив глаза, спросил Саша.
— Весьма.
— Рад слышать, — но сразу добавил: — Я позвоню в среду, договоримся о встрече. Предварительно почитайте о породе, чтобы вопросы ко мне составить. Может, и передумаете. Большая собака — большая ответственность.