И Йослин уже ненавидит их обоих. И Мар кажется даже, Тенрик специально свою первую жену злит. Он поглаживает коленку Мар, а сам искоса поглядывает на Йослин. А ведь неплохо устроился!
Но Мар точно не будет несчастной овечкой в этой истории. Если уж она здесь, то возьмет свое, и Тенрик вполне еще молод и весьма хорош. И он наверняка знает, как сделать приятное женщине.
Мар берет его руку и кладет на свою коленку.
– Хмм – многозначительно говорит он.
– Я бы очень хотела поговорить, наедине, – улыбается Мар. – Но ведь одно другому не мешает?
– Как знать, – его пальцы на ее коленке немного сжимаются, не больно, но ощутимо. – Может быть, там уже не до разговоров будет?
И хитро так приподнимает бровь. Смотрит на нее испытывающее.
– Так, может быть, пора проверить?
– Ты так нетерпелива?
Его ладонь по ее ноге… все выше, обхватывая пальцами ногу с внутренней стороны… И еще… Настолько, что Мар почти дергается в сторону, но остается, хоть и напряженно.
– Нет? – удивляется Тенрик, и это почти насмешка над ней. – Я думал, ты этого хочешь прямо сейчас. Но ты хочешь… поговорить, да? – он широко улыбается. – Как же нам быть, Мар? Ты хочешь воинов, я – сына… Мы ведь это как-нибудь решим, да?
Они решат.
И Тенрик, наконец, сдается, уводит ее в спальню.
Но вместо горячих объятий – берет кувшинчик, наливает Мар клюквенного морса с медом.
– Садись, – говорит он, – поговорим.
Наблюдает, как Мар смущается, она не этого ожидала.
Так, может, и к лучшему, сразу обговорить все, но… не так…
– Что ты знаешь обо мне? – говорит Тенрик, залезает с ногами на кровать, пьет, поглядывая на Мар. Она садится в кресло неподалеку.
Начистоту?
– У тебя пять дочерей, – говорит Мар. – По крайней мере, пять от жены. Старшая, Лоуа, твердо намерена сама стать ярлом, после тебя.
Тенрик хмыкает чуть устало.
– Она не сможет, – говорит он.
– Она еще ребенок, – говорит Мар, – и кто знает…
– Нет, не в этом дело, – Тенрик качает головой. – Она достаточно умна, из нее выйдет отличный воин, отличный вождь. Ее уже сейчас любят и уважают. Если вдруг я погибну в следующем походе, то как минимум половина моих людей пойдет за ней и поддержит. Это сейчас. А еще лет через пять, когда она успеет проявить себя в настоящем деле, уверен, за ней пойдут все.
– Так в чем же дело?
– Она женщина, – Тенрик с усмешкой разводит руками, словно говоря, что это так очевидно.
– Ты ведь сам говоришь, ее поддержат?
– Да, – говорит Тенрик. – Ее поддержат здесь. Те, у кого на глазах она выросла. Кто держал ее на коленях, видел, как упрямо она учится драться. Те, кто ползал с ней в грязи, строя крепости из песка. Те, кому она разбила нос, кого обставила в стрельбе из лука, те, с кем она ходила охотиться… Но Дагвид – это не весь мир. А у меня большие планы.