Учёные отрицательно покачали головой, а Маргарита медленно сказала:
— М-да, Лада. Это видимо заложено в природе человеческой — крестовые походы, насаждение привычных культурных ценностей, обращение в свою веру … Ну зачем лезть со своим уставом в чужой монастырь? Дались тебе их предки? У нас тоже за плечами язычество, многобожие и кое-что похлеще, если обратиться к истории отдельных народов. Дай им идти своим путём!
Конечно, мы ничего об этом не знаем, но я абсолютно уверена, что этонцы не способны на подлость и коварство, а значит, в пещерах с нами ничего страшного не должно случиться. Нужно уважать традиции проведения этого ритуала, ведь для аборигенов он несёт сакральное значение!
— Тогда почему же они так упрямо молчат? — не унималась Лада. — У нас на Земле, да и на других обитаемых планетах, в культурах отсталых народов, табу подразумевает запрет на какие-либо слова или действия, которые влекут за собой негативные последствия. Нарушение этого запрета будто бы может привести к серьёзной болезни и даже к смерти.
А тут получается шестьдесят три дня табу, потом день священного праздника и снова табу на четверть года. Как-то не вяжется одно с другим. Не правда ли?
— Ну, а что тут такого удивительного? — невозмутимо пожал плечами антрополог — худощавый светловолосый мужчина с печальным взглядом умудрённого жизнью старца. — Если у нас, у людей, имеются свои секреты и запреты, то почему их не может быть у этонцев. И я думаю, что твой муж, при желании, мог бы прочитать нам целую лекцию по этому поводу.
— Да, мог бы, — подтвердил Деррик, — но я не стану этого делать, поскольку в психологии этонцев мы разбираемся ещё очень плохо, несмотря на всю кажущуюся простоту их менталитета и поведенческих реакций.
В общем, говорить об их внутреннем мире раньше времени я бы не хотел, чтобы не создавать ложных впечатлений об этих гуманоидах. Скоро всё тайное станет явным, так что не стоит выдвигать на этот счёт какие-то невероятные предположения. Ответ может оказаться до банальности прост.
— А вы не думали о том, что в пещерах туземцы приносят какие-то жертвы своим мифическим духам?! — выпалила молодая женщина и в сердцах грохнула алюминиевой банкой по столу, расплескав остатки воды.
Это был её последний аргумент в пользу своих опасений. Лада надеялась, что её хоть кто-то поддержит, но она ошибалась.
— Вот так фантазии! — рассмеялся социолог, щуря и без того узкие глаза.
Это был невысоким круглолицым мужчиной азиатской внешности, и его заразительный смех редко оставлял кого-то равнодушным. Однако в данный момент его никто не поддержал, понимая, в каком напряжённом состоянии находится Лада. Поэтому он быстро затих и озадаченно поинтересовался: