Громкая музыка сшибла меня с ног, но я решительно двинулась впе-ред, на ходу поправляя открытое платье и ловя заинтересованные взгляды.
Ну нет, мальчики, это я сегодня охотник. Вот, и наживку надела.
Уже несколько ночей сводящие с ума кошмары не давали мне спать и только усиливали бесновавшееся внутри пламя. Я анализировала, просматривала сводки, прислушивалась к остаточным следам, но так пока и не нашла зацепки, которая позволила бы мне выйти на тех, кто убил Тимура. Или хотя бы понять, за что его убили. Тем более, что по официальным каналам действовать не получилось бы.
И к четвергу я чувствовала себя откровенно на взводе.
Магия искала выход. Снести пару домов, к сожалению, не могла – да и никто не мог, насколько знала. Взрослые маги по-другому получали разрядку. Особенно, когда подбирались к критическому порогу в двадцать семь лет, и сама внутренняя суть настойчиво требовала найти пару.
Я поморщилась. Природа предусмотрела все. Раз внутри некоторых людей появилась энергия, должны были и появиться разные способы выпускать эту энергию наружу. Абсолютно рефлекторные. Нет, животными мы не были, но сильные маги, зачастую, вынуждены были идти на поводу своих инстинктов. Не слишком часто: я и делала это всего пару раз – проще и приятнее было иметь постоянных партнеров. Но Митч обосновался в Риме, мне же, похоже, необходимо было сбросить пар прямо сейчас.
Вот только подходящих вариантов не наблюдалось.
Со вздохом уселась за барную стойку, думая, что прийти сюда могло быть и плохой идеей, и заказала напиток.
– Разрешите вас угостить?
Я повернулась.
Ух. Великолепный экземпляр.
Высокий. Темноволосый, лет тридцати, а может, тридцати пяти. Му-скулы ходят под рубашкой с закатанными рукавами, хотя мощным или крупным он не выглядел – скорее стремительным, быстрым и опасным. Цепкие, внимательные синие глаза, потемневшие, когда он рассмотрел меня и мое немаленькое декольте. Жесткая челюсть, прямой нос, чувственные губы. Хищник, который знает, чего он хочет и знает, как это получить. Лицо, правда, показалось странно знакомым, но мы точно раньше не встречались.
Я сглотнула, чувствуя, как все внутри сжалось от определенной жажды, и облизнула губы.
А он ехидно усмехнулся. Усмешка мне не понравилась, но привередничать не стала. Среди этого сборища мажоров и престарелых па-пиков он смотрелся единственно вменяемым вариантом. Я собралась уже ответить согласием, но по привычке быстро посмотрела на его ауру.