Теоретик все более вдохновлялся перспективой своей мысли:
– Религиозное мышление было кризисно. Авангардное искусство воспроизводит вмятины на стенах, проломы и зигзаги, растущие у нас на глазах. Оголяет субмолекулярную структуру вещества, прорисовывает схемы мировых сил, дремлющих в подсознании, идет дальше эстетики середины. Любое определение несоизмеримо с тем, что должно оставаться скрытым в себе Абсолютом.
В зале стало шумно. Оратор настаивал:
– В России всегда была склонность к авангардному мышлению, забегающему в область не ставшего, невозможного, несуществующего (Петр приказал быть «западным формам», Достоевский в С.-Перербурге показывает трясину, а над ней всадника на коне). Архетип и феномен нынешней цивилизации ознаменовал себя величественными проектами и утопиями, плановостью и идейностью. А действительность неслась мимо – бредом пушкинского Евгения, мимо рациональности, сплошной организованности, «нормативной правды». В нашей жизни – сплошная недовоплощенность идей (идея города ушла в «котлован»), новые сооружения выглядят как недостроенные. Все «отчасти» – город, работа, культура.
В зале шумели, захлопывали оратора.
– Авангард 10-20-х гг. пытался позитивно запечатлеть какие-то высшие эманации Духа. Утопизм этот развенчан последующей историей. Авангард 60-70-х антиутопичен, раскрывая в горизонте искусства присутствие собственной безыдейности поп-арта или беспредметного соцарта (чистых идеологических знаков).
В шуме аплодисментов оратора еле было слышно.
– Концептуализм доводит до абсурда идейное, что нормативно налагалось на жизнь (псевдоискусство, подделывавшее образы под идеи, породило антиискусство). Не подробнее и красочнее увидеть мир, а явить его очередной повтор, чтобы вычесть это из себя, перевести в модус банальности. Клише целых мировоззрений, ситуаций, характеров, элементов сюжета, суждений. Любви, веры, жизни. Каталог. Не нигилизм (отрицание ценностей), а переживание недостойности, неосмысленности каждой из открывшихся сфер бытия. Концептуализм отрицает утверждение, нигилизм утверждает отрицание. Соблюдается закон контрастности искусства в отношении к реальности.
Гениальный безумец! – восхищался я. Угадал, каким будет будущее интеллектуала. Не из старого советского гуманизма.
– Это защита индивидуализма, «вещей в себе»! – закричали из дальнего угла стола.
Литературный генерал из Союза писателей в роговых очках, стоя, глотал воздух.
– Этот изгой от науки причастен к разрушительному делу – и слева, и справа! Говорят, что образ в фигуративном искусстве не совершенен и недоговечен, в распыл его! Это сатанизм! Искусство может быть искусством лишь середины, а не конца – между идеалом и земной реальностью. Такие не принимают Возрождение, а в нем есть приверженность к человечному. Топят человека.