– Ваша бригада может стать неприятным сюрпризом для противника, сэр Трексар, – с радостной улыбкой сказал маршал. – Как показывает разведка и логика, атака противника вероятнее всего случится либо с правой, либо с левой стороны от вашей позиции, дабы обезопасить себя с одного из флангов закрывшись песками, через которые мы не сможем быстро перебросить значительные силы с других участков фронта и вот тут-то настанет ваш час. Ваш «Стальной кулак» должен будет нанести врагу мощный нокаутирующий удар!
– Противник может быть в курсе о нашем прибытии на данный участок фронта, сэр… разведка у них работает не хуже нашей.
– Это мало что меняет. Ваше прибытие произошло в последний момент, а их планы давно сверстаны, силы накоплены, по сути это как снежная лавина, что уже сошла и ее уже не остановить, разве что только совсем остановить наступление. Но сами подумайте, станут ли опасаться генералы Альянса всего ста «бронеходов»?
– Сомнительно сэр… – вынужден был признать Экскарт.
Он уже успел насмотреться на работу имперских генералов, что хоть и являлись генералами военного времени, но все равно имелась в их мышлении некая абстрактность восприятия реальности. А значит и генералы Альянса страдают схожими психологическими завихрениями.
– Вот и я о том же, – покровительственно похлопал парня Омунс инс Лодар. – Какую-то корректировку в своих планах они произведут, но это значит, что им придется выделить против вас часть основных сил, но очень небольшую иначе из-за этого пострадает главная ударная мощь, на что они пойти не смогут.
– Не правда ли похоже на застывший штормовой океан? – спросил Экскарта майор, тридцатилетний Эмурсон инс Таврид, командир двести двенадцатой пехотной бригады, что отвечала за один из участков линии фронта, как раз в самом центре пустыни.
Несмотря на возраст и звание с должностью, выглядел он как юноша со взором горящим или рыцарь печального образа. Заводить знакомства с такими людьми Экскарт не любил из-за их пустых, но очень многословных разговорах о глобальных вещах, при этом с каким-то наивно-восторженным представлением о жизни, точнее не о самой жизни, а о том, как ее стоит изменить. Дескать надо сделать то-то и так-то, и будет всем счастье. Дурачок в общем. Из таких идеалистов получаются идейные бойцы-революционеры, не годные для кропотливой работы для достижение этого всеобщего благополучия, но готовые на пафосное самопожертвование или что хуже – принесения в жертву других. Даже не понятно, как они такие получаются в аристократических родах…
Экскарт как раз проводил рекогносцировку местности, чтобы составить личное впечатление о своем участке ответственности.