Сегодня Юрий, кажется, должен был выйти на службу. После работы я собиралась пройти мимо пожарной части и перехватить мужчину на короткий разговор.
– Может, вовсе не стоит? – спросила я у своего отражения в зеркале уже на выходе из группы. – Прошло две недели. Он мог забыть меня или тот наш разговор. Впрочем, он же не маразматик, чтобы забыть девушку за четырнадцать дней. Извинюсь, и моя совесть будет чиста.
Накинув на плечи бежевый тренч, я поспешила на улицу.
Погода сегодня не баловала жарой. Даже днем дети гуляли в кофтах (да, издержки профессии, сужу о погоде по одежде детей на прогулке), а сейчас мне было не жарко даже в плаще.
Я хотела поскорее добраться до пожарной части и закрыть мучивший меня две недели вопрос.
– Да я тебе говорю, что сорвет! – у пожарной части вели разговор двое мужчин.
– Да че сорвет? Мы так третий год ездим. С чего срывать должно?
– Дурень, видно же, что раскрутился механизм. Надо заявку на ремонт подать.
– И зачем тут ремонт?
Я подошла совсем близко к машине, которую еще не успели загнать в гараж, когда один из участников разговора решил что-то доказать второму и провернул какой-то кран.
Из шланга прямо к нашим ногам ровной струйкой побежала вода, а потом…
– Я же говорил, что сорвет…
Понятия не имею, что там сорвало, но я оказалась стоять облитая ледяной водой. На голову не попало, но все вещи насквозь промокли, и сейчас меня трясло от холода.
– Что у вас тут происходит? Надя? – из здания вышел Юрий и ошарашенно оглядел мой внешний вид.
От шока я почему-то молчала и даже не пыталась предпринять хоть что-нибудь для спасения своей мокрой тушки. Похоже, организм стал охлаждаться, и первым из игры вышел мозг.
– Вы совсем идиоты? Отошли отсюда! Надежда, идем, сейчас найдем сухую одежду. И Вам, наверное, лучше под горячий душ.
Я пока ничего не соображала. Юрий схватил меня за руку и потащил внутрь пожарной части.
Интуитивно я шла за ним, лавируя между машинами и мужчинами в защитных костюмах. По винтовой лестнице мы поднялись на второй этаж и остановились у деревянной двери, на которой была наклейка, обозначающая душ.
– Горячая вода там есть. Ты закройся, я, когда принесу полотенце или одежду, постучу.
На автомате я кивнула и скрылась за дверью.
Здесь было что-то вроде общей душевой комнаты. Четыре раковины и три душевых кабины. Достаточно чисто, нужно сказать. В пожарной части, где обычно моются одни мужчины, я ожидала увидеть худшее.
Только стаскивая с себя насквозь промокшую одежду, я осознала, как успела окоченеть. Пальцы кое-как двигались, тело пробивала мелкая дрожь.