Я – никто.
– Дима, с твоей стороны очень глупо отказываться от моего предложения. Я, правда, не хочу лишать тебя средств к существованию, но у меня не остается выбора. Ты мне его не оставляешь, – подумав, добавила она.
От продолжения этого душераздирающего фарса меня спас телефонный звонок. Просто светящийся экран и вибрация, большего я позволить себе сейчас не мог.
Мама поджала губы. Она терпеть не могла, когда за столом у кого-то в руках была теха, считала это неприличным. Не спорю, но жизнь теперь такая, без него никуда.
Взглянул на экран. Вот же черт! Ну почему же так не везет. Егор мог сдать? Да нет, он же обещал не выдавать меня Мастеру. И мама, как назло, смотрит, не отрываясь.
– Я должен ответить, – скомкано бросил ей, поднимаясь из-за стола.
– Дима! Дмитрий!
Отойти подальше, лавируя среди столиков. И вот зачем она выбрала именно это место?
Выдохнул и принял вызов.
– Да, Мастер.
– Дело есть, Мирт. Свободен?
Он всегда говорил по существу.
– Нет, но могу освободиться.
– Хорошо. Жду. И… передавай привет маме.
Дважды черт! С коротким писком телефон отключился.
Я вернулся к матери. Передавать привет ей даже не собирался. Мне жизнь все-таки дорога.
– Кто звонил? – равнодушно спросила она.
– Друг, – и что же такое произошло, что они так друг друга ненавидят? – Мне уйти нужно.
– Понятно, – она убрала салфетку с колен и смяла ее в руках. – Надеюсь, ты понимаешь, что разговор еще не окончен?
– Да, – наклонился, чтобы поцеловать в щеку. Какой бы она ни была, но я любил ее, и этот легкий чмок был единственным проявлением эмоций, который мы могли себе позволить.
– Встретимся завтра?
Мне показалось, или ее голос действительно дрогнул?
– Конечно, мам, до завтра.
По пути к выходу остановился у бара. Мужчина всегда платит – истина, которой пользовались мои подружки, даже те, кто не выходил за статус «на ночь». Единственное правило, которое я соблюдал беспрекословно. Еще, наверное, и потому, что Незримые предпочитали платить за все сами, до последней монеты, до последней капли крови. Не оставлять долгов.
Но мама считала, что я джентльмен.
На улице поднялся ветер, но еще было тепло. Люблю это время года.
Мой красавец стоял на стоянке с самого края. Черный «Марк», я два года превращал его в конфетку, так чтоб слюнки текли. Обвесики, литье, м-м-м, приблуды разные. Нет, на него мне денег было не жалко, мой старичок всего этого был достоин.
Хотелось курить, и рука сама потянулась к карману. Но, я бросил. С сегодняшнего дня больше не курю.
Телефон взорвался «Ромом» КИШа, а вот с экрана смотрело ванильное личико Оксанки. Достала она.