– Вы меня так готовите, как будто я сам пойду за ней к духам смерти, – фыркнул Юлиан.
Дочка шамана – девчушка лет двенадцати – протянула фляжку с горьким настоем. От этого вкуса сразу с теплом вспомнилось земное пойло из шкафа Дамиана.
– А так и будет, – пожал плечами шаман, поправляя пока не зажженный факел, установленный недалеко от столба с идолами. – Ты поплывешь в самую страшную темноту. Сможешь отвоевать у нее свою невесту – она выживет.
Прозвучало так серьезно и обыденно, что Юлиану стало не по себе. Он посильнее сжал в кулаке связку амулетов.
Для ритуала подготовили две узкие деревянные лодки. Судя по их древности, в них нельзя было плавать даже в луже. И все-таки одну застелили шкурами, а вторую уложили цветами и травами. В нее и опустили Элеонору, которая так и не пришла в себя. Невесту шаманы тоже подготовили. В распущенные светлые волосы вплели цветы, а на шею надели несколько ниток деревянных бусин.
Вокруг уже стемнело, и зажглись факелы на высоких основах. Тени затрепетали на лице Элеоноры, подчеркивая бледность. Юлиан задержался, взглянув с тревогой.
– Не мешкай, – тронул его за плечо шаман. – Дух времени не простит нам промедления.
Вокруг кольцом собрались жители деревни. У некоторых в руках оказались бубны. Их упругий гулкий звук ознаменовал начало ритуала. Под таинственные ритмы Юлиан опустился в пустую лодку. Запахло мехом и старым деревом. И еще немного – жженными травами, которые оставили дымиться в специальных чашах. Звуки бубнов стали еще громче, глубже, чаще… Вместе с ними быстрее забилось и сердце.
«Я вытащу тебя, Элеонора. Не смог спасти ту девушку на Земле, но тебя вытащу. Клянусь», – подумал Юлиан, глянув на первые, еще блеклые звезды на небе.
Спасший его шаман вышел вперед. Он остановился между лодками. Резкий удар посохом по земле – и факелы вспыхнули ярче, а все бубны замолчали. А потом вступило всего несколько. Они зазвучали одновременно ритмично и плавно. Завораживающе. Их звучание слилось с низким голосом шамана. Он начал произносить заклятье на каком-то древнем языке.
Веки Юлиана отяжелели. Он закрыл глаза, проваливаясь в темноту и неведомым образом понимая, что говорит шаман.
«Станьте же мужем и женой перед лицом духов и смертных, зверей и птиц, солнца и луны, – звучало под удары бубнов. – Не расставайтесь ни днем, ни ночью, ни в сумерках синих, ни на восходе алом. Да свяжет вас нить неразрывная наяву и во снах, в жизни и в смерти…»
Руку обожгло резкой короткой болью. Юлиан не увидел, но почувствовал, как палец окаймила вязь узора. Знак-кольцо. А потом темнота затянула на самое дно, где почти стихли и бубны, и голос шамана. Отовсюду наполз липкий туман, и Юлиан понял, что вокруг больше никого нет.