— А оружие? — глаза Маннергейма отчётливо запылали жадным огнём.
— Как только вы подготовитесь, вам будут переподчинены все полицейские и военные финские части. Указ об этом мной будет подписан, но вы должны быть к этому готовы. Иначе его не признают действительным ваши же финские товарищи. И, скорее всего, так и будет. Так что, всё в ваших руках, Карл Густавович.
Повисла пауза. В голове Маннергейма тут же включился счётчик. У него был долг в размере тридцати тысяч рублей и своим повышением он очень надеялся в скором времени закрыть его. Сейчас же он мог полностью его погасить и жить дальше на широкую ногу, но при этом работая на себя, да ещё и заручившись такой поддержкой. Да, чем чёрт не шутит, он действительно сможет стать военным министром. Это точно.
Не колеблясь больше ни секунды, он выпалил.
— Я согласен. Завтра же я уезжают в Финляндию и сразу включусь в работу. Через две недели я приеду к вам с докладом и за деньгами.
— Я в вас не сомневался, господин генерал-лейтенант! — Керенский душевно заулыбался. — Абсолютно не сомневался. Вас мне рекомендовали как человека, способного решить самые разные проблемы. Рад, что я в вас не ошибся. Что же, вы можете быть свободны, господин генерал!
— Честь имею! Маннергейм крепко пожал руку Керенскому и вышел из кабинета. Выпроводив Маннергейма, Керенский подошёл к стене, на которой была развёрнута карта боевых действий. Прислонившись рукой к гладкой, склеенной из многих листов поверхности, он начал рассматривать карту.
Линия фронта на ней протянулась изломанной линией от Риги через Двинск на Ковель, от него на Львов и заканчивалась Измаилом. Несмотря на все крики о поражении, состояние армии было ещё очень боеспособным, а положение выгодным. Правда, были утеряны вся Польша и часть Прибалтики, но центральные области Малороссии оставались практически не задетыми. Это радовало, не радовал итог этого всего в своём времени.
Для поддержки армии нужно было срочно отменять приказ № 1. Это был второй шаг, который необходимо было сделать после отзыва военных комиссаров. Декларацию прав солдата Керенский успел перехватить, а все авторы этой декларации были уничтожены в рамках межпартийной борьбы. Военные комиссары отозваны, а комитеты временно расформированы, но всё же это, были лишь половинчатые меры.
Многие комитеты не желали верить в то, что они временно прекратили свою работу и намеревались продолжать её дальше. А агитаторы против войны, всех партий, просто стали это делать менее открыто, прячась за спины обычных солдат.
Революционной, уничтожающей армию саранче удалось лишь подпалить крылья, чтобы она не скакала с фронта на фронт, но полностью уничтожить эту заразу с одного наскока не получалось.