Из соседнего гнезда раздался сдавленный звук, похожий на смешок.
— Даурианцы не плачут, — с гордостью сообщил мне капитан. — Да я вообще видел слёзы только в кино.
— Повезло вам. А в моём времени и на моей планете люди плачут. Но мы ведь сейчас не об этом. Я хочу попросить вас о милосердии. Потерпите нас эти несколько дней и разрешите Платону посмотреть корабль. Я понимаю, у вас к переселенцам свои счёты, но мы с сыном не имеем отношения к исчезновению вашего брата!
— Язык вырву дару Ли… — проворчал капитан без злобы.
Похоже, гнездо и его умиротворило. Классная штука! Прям незаменимая для переговоров вражеских сторон вещь!
— …Но я и не вас виню, а умников, которые всё это затеяли. Они запудрили мозги брату, а теперь не дают мне никакой информации, — разоткровенничался капитан. Как бы завтра не прибил меня за то, что много знаю. — Сегодня вот опять развернули на пороге. Все сведения о программе засекречены, и хоть ты тресни! Хоть штурмом этот их НИИ бери...
— Эх, сочувствую. Я ведь тоже собиралась у них раздобыть информацию, — зачем-то тоже разоткровенничалась и я, выдавая капитану своё тайное желание, — у меня муж погиб. Думала, может, и он тут.
— Нет, не скажут. Узнать о чём-то подобном рано или поздно пытается любой переселенец. Каждый кого-то терял. И во избежание всяких неприятных ситуаций таких данных не предоставляют никому.
— Хм-м… наверное, это логично.
— Но я-то не переселенец! Мне можно!
— Ну не знаю. Мне нравится мир, где все равны и ни для кого не делают исключений за деньги…
Не помню, что он мне на это ответил.
Это вообще была очень странная ночь. Мы потом ещё долго разговаривали, но о чём — загадка. Кажется, дар Раамн успокаивал меня уверениями, что канализация на Глизе есть, а войн нет. Ещё вроде обещал показать Платоше рубку, но это не точно. А потом я вообще уснула, не заметив как.
Зато проснулась в своей каюте и на кровати и, хоть убей, не помнила, сама я сюда пришла или это капитан меня принёс.
Выходить из каюты было боязно. Я ведь понимала, что произошедшее ночью было аномалией, и капитан дар Ранимый-на-всю-голову при других обстоятельствах ни за что бы не поделился со мной таким личным. Впрочем, как и я с ним.
Но злость и обида на него у меня прошли бесследно. Как и уныние с депрессией. С кровати я поднялась в боевом настроении, готовая крушить горы на пути к нашему с Тошкой счастью. Гнездо сработало на «ура»!
Ну в самом деле, чего я вчера расклеилась-то? Через три года обязательной отработки я стану свободной и богатой женщиной! Платону исполнится всего восемь лет, и перед школой мы непременно слетаем с ним на какой-нибудь курорт... А может, даже на Землю. Вдруг есть экскурсии на Землю?