— Это, между прочим, служебная машина медпункта, — сообщил он нам вполне серьёзно, но мы с Тошкой синхронно хмыкнули, подвергая сомнению его заявление. — Глизы не терпят скучных расцветок. У них всё пестрое, — принялся нам доказывать свою честность доктор. — Вы привыкнете. А ещё местные очень любят синий цвет. Чем синее глиз, тем он знатнее. А этот рыжий цветок на кузове у них панацея от всех болячек — шаарам называется. Они лечат им всё! Именно потому медицинские машины имеют столь фривольную расцветку.
— Не обижайтесь, Антон Сергеевич, нам нравится, правда. Непривычная просто и весёлая, — поспешила я оправдаться.
— Это ещё что! Пожарным тоже повезло, — продолжил удивлять нас доктор, — у них машины нежно-голубые, как вода, с жёлтыми звёздочками, типа с огненными искрами. А авто обычных жителей планеты строго розовые в фиолетовую травинку. Правда, их немного. Пока на Глизе-581 авто — это роскошь. Так что смело можете брать на вооружение: если машина не розово-фиолетовая — точно какая-то служебная. Со временем запомните, какая именно.
— Постараемся. А нам долго ехать?
— Часа три. Многое успеем обсудить. Но знаете, что мне интереснее всего?
— Что же?
— Земля. Всё о нашем доме… Расскажите, Таисия, а из какого вас забрали года? По одежде вижу, вы позже меня жили.
Его «жили» резануло слух, заставив поморщиться. Интересно, я когда-нибудь привыкну к тому, что мы в том далёком и уютном прошлом уже никогда не окажемся? Что там мы уже отжили? Сердце кольнуло, и я непроизвольно потёрла над грудью…
Обязана привыкнуть! Долой рефлексию! Главное, что мы вот они. Есть. Живы и будем жить.
— Из 2021 года, — ответил вперёд меня Платон.
— А вы? — включилась в беседу я и накрыла Тошкин тёплый кулачок ладонью — стало легче.
— А я из 1942, — внезапно удивил доктор Власов. — Я знаю, что война закончилась нашей победой, но расскажите мне о своём времени. Как там было?
— Погодите, Антон Сергеевич, а как же вы на Глизе-581 оказались? — я опешила. Это что, он во время Отечественной погиб? — Мне в распределительном центре, говорили, что переселенцев отправляют в отстающие от их времени планеты. А тут получается пятидесятый, но вы из сороковых…
— Так я давно на Глизе! Уже тридцать лет… — сообщил доктор беззаботно, поворачивая на развилке направо.
Я опять обомлела. Вот совсем такого не ожидала! Удивление за удивлением. Тридцать лет!
— …Когда меня сюда направили, у глизеанцев развитие было на уровне девятнадцатого века. Лучинами помещения освещали.
— Тридцать лет?! Я в шоке, доктор, и даже не знаю, с какого вопроса начать, — выдохнула я.