«Меня оставили в живых, потому что отправили в Ликию, — я размышляю вслух. — Откажись я плыть, убили бы. Я осквернен, моя кровь доступна».
«Мегапент разделил с тобой хлеб и вино, — напоминает Циклоп. — Тебя защищал закон гостеприимства».
«Это сделал Мегапент, а не Анаксагор. Кроме этого, меня несложно было бы связать и тайно вывезти за пределы Аргоса. Полоснуть ножом по горлу, бросить в придорожную канаву. Кто станет разбираться в смерти такого, как я?»
Абант вскидывает руки к темному небу:
«Радуйся, Беллерофонт! Ты начинаешь мыслить, как мужчина. Как юный и неопытный, но мужчина. Поздравляю, это большой шаг вперед».
«А как бы мыслил мужчина взрослый? Опытный?»
Единственный глаз абанта вылезает из орбиты, взмывает в ночное небо, превращается в звезду. Корабль держит путь на эту звезду, как на самый надежный ориентир. Мерцая тьмой в глазницах, абант садится поудобней:
«В Эфире знают, что ты пошел в Аргос. Тебя должны были очистить. Не очистили по причине смерти ванакта? Веская причина, принимается. Нашли в придорожной канаве? Мертвым? После насильственной смерти ванакта? После темных делишек, о которых судачат на всех перекрестках?! Этого Эфира не приняла бы. Твой отец обязан был бы ответить, иначе Главка перестали бы уважать».
«Война?»
«Скорее всего. Многие правители поддержали бы разгневанную Эфиру, мечтая укротить, разграбить, столкнуть с вершины славы надменный Аргос. Новый ванакт молод? Ему не хватает житейской смекалки и воинского таланта? Вот тебе еще одна причина для большой войны. Нет, тебя не тронули бы в Аргосе. Анаксагор — пустое место, но его мать умеет сложить камень к камню».
«Я рад, что меня не стали убивать в Аргосе».
«Любой рад, если его не убили. Или ты хочешь сказать то-то другое?»
Я молчу. Я вижу меч, занесенный над моей головой. Нож у моего горла. Вижу радугу от крепких стен Лариссы до острова в Океане. Допускаю, что радуга опоздала бы. Тогда я бы отправился в Аид без помех.
Успей радуга вовремя, Хрисаор разрушил бы Аргос.
Не хочу. Не согласен. Почему, куда ни пойду, я всюду тащу смерть за собой, словно пса на поводке? Временами при разговоре с абантом мне кажется, что у борта напротив сидят мои мертвые братья. Слушают, кивают. Не знаю, так ли это. Подойти? Проверить? Задать вопрос?
Боюсь.
Подплываем к Родосу. Скоро Ликия.