– Понятно. Ладно, можешь взять немного угля. И ещё пару куриц возьми – они замерзли.
– Спасибо конечно… А тебе самому не нужно? Ну, ты с такой лёгкостью раздаешь… Ты что обратно в Киев поедешь?
– Нет. Там жить ещё хуже. Продуктов в метро не хватает. Места мало, а ещё и радиация. Будь она не ладна. Так что я, пожалуй, здесь останусь. Из-за этой поездки погибли мои родители. Мне нельзя отступать. Или я предам их.
– Тогда тем более нельзя раздавать припасы. Иначе не выживешь.
– Ничего. Бери, то, что я разрешил. И в следующий раз спрашивай, когда что-то нужно будет. А насчёт выживания – поодиночке никто не выживет. Нужно объединяться, тогда хоть какой-то толк будет.
– А как объединятся?
– Ну, для начала, чтобы топлива на больше хватило, нужно нескольким семьям поселится в одном доме. Может это и похоже на коммуналку, но в плане выживания более эффективно, чем поодиночке. Ведь наши предки выжили не благодаря силе, а благодаря коллективизму…
– Слушай. Всё это конечно очень интересно, но на улице не месяц май, и холод уже достает. Давай как-нибудь, потом поговорим.
– А. Да. Извини. Ты бери, что тебе нужно. В следующий раз поговорим в доме. Ну что, пока!
– Пока.
И Катя набрала ведёрко угля, и ушла через двор в ночь. Ярослав же вернулся в дом, и после того как всё же разжег огонь, покушал и согрелся, начал размышлять о Кате, своих словах сказанных впопыхах. И убедился в правильности концепции. Решив с утра начать осуществлять её, он завалился спать.
Утро началось с розжига плитки. За ночь комната выстудилась довольно сильно. И только к рассвету удалось опять прогреть немного остывшее помещение. После чего он сходил к оставленной машине, забрал оружие. Прошелся по селу, переговорил с оставшимися жителями. К вечеру они собрались в доме Ярослава на переговоры. Обсуждение было бурным, но конструктивную политику выработали. А когда все стали расходиться, Катя осталась.
– Давай помогу.– Сказала она.
– А как твои, – брат и сестра? – Спросил Ярослав.
– Да нет у меня никого уже. Не уберегла. Почти сразу за мамой и умерли.
– А почему мне сказала, что они живы?
– Разжалобить хотела. Я же не знала, что ты и так мне всё дашь.
– И как тебе живётся одной?
– Да я и не живу. Так. Выживаю. А вот твоя идея про объединение очень даже здравая. Я полностью её поддерживаю.
– А сейчас тебе некуда идти? Я прав?!
– Да. – Катя потупилась, и с надеждой в голосе спросила. – Можно я останусь? Мне так страшно там одной. Да и за целый день всё остыло.
– Ладно. Оставайся.
Катя в чувствах бросилась обниматься. Потом застеснялась, сказала «Извини», и отошла к окошку, где уселась на табурет. Ярослав покачал головой, отгоняя наваждение, и продолжил готовить ужин, теперь уже на двоих.