Генерал и полковник двигались по направлению к казарме. Барягин обратил внимание на то, что чем ближе они подходили к подразделению, тем больше нервничал Палюк. И генералу это очень нравилось, он упивался страхом своих подчинённых. В такие моменты он чувствовал свою власть и превосходство.
– Да не переживай ты так, полковник. Смотри вон, вспотел весь. Всё будет хорошо… Наверное, – генерал засмеялся противным, выворачивающим все нутро смехом.
Это было действительно так. На лбу командира части выступили капельки пота, а после слов, сказанных генералом, по спине побежали мурашки. Павел Александрович ничего не ответил на слова Барягина. У него только получилось выдавить некое подобие улыбки, глядя на которую можно было сказать, что у человека живот прихватило.
Вот она. Первая рота. Генерал и полковник зашли в подразделение и тут же раздался крик дневального.
– Рота! Смирно!
В секунду все замерли. Тишину, повисшую в помещении, можно было буквально пощупать руками. К генералу тут же подскочил командир подразделения для доклада.
– Товарищ генерал-лейтенант, командир первой роты капитан Михальчик, – протараторил офицер.
Сделав несколько шагов в глубь расположения, Барягин скомандовал:
– Вольно.
– Вольно, – продублировал капитан.
– Как служба товарищ капитан? Проблемы есть какие? Жалобы, заявления? – по-отечески поинтересовался генерал.
– Никак нет, – с чувством ответил Михальчик, ощущая прожигающий взгляд полковника, стоявшего позади Барягина.
– Это хорошо, что никак нет. А то вон командир полка сильно распереживался. Да товарищ полковник? – Барягин посмотрел на Палюка, который в очередной раз глупо улыбнулся.
– Ну вот что мне ответить этому идиоту? – подумал командир части. – Как вообще этот питекантроп умудрился дослужиться до генерала?! Полковник даже немного испугался своей мысли. А сказать что-то подобное вслух, было бы равносильно самоубийству, поскольку устав этого не позволял.
Десять минут делегация из двух человек терроризировала своим присутствием первую роту. Генерал пообщался с солдатиками, заглянул в бытовку, комнату досуга, кабинет командира роты и, естественно нашёл просто уйму строжайших нарушений, за которые, по его мнению, нужно не просто увольнять весь командный состав роты, а проводить кадровую чистку руководящего состава полка. Отчитав ротного, Барягин наконец-то откланялся.
– Ну что сынки! Удачной службы, – попрощался генерал с солдатами и вместе с полковником вышел из подразделения. Делегация двинулась на второй этаж. Как только дверь в казарму первой роты закрылась, капитан Михальчик подскочил к телефону, стоявшему на посту дневального, и дрожащей рукой набрал номер второй роты. Один гудок и прозвучал ответ.