– Слушай, Юрк, я сейчас слезу в траншею, а ты подай мне "Морилку".
Он перевернулся на живот и цепляясь за торчащие из земли корни, плавно сполз вниз.
Я поднял банку над головой и посмотрел, что там на дне. На плоском кусочке ваты лежали две больших стрекозы. Одна была неподвижна, другая перебирала лапками.
– Этих двух здесь поймал?
– Здесь! Такого улова у меня давно не было. Как тебе эти монстры в банке?
– Большие…я таких не видел еще.
– Зеленая – Дозорщик-император, самка, а другая – Дозорщик – повелитель с голубым брюшком, самец. Глянь какой размах крыльев. Думаю сантиметров десять, а может и больше. Редкие экземпляры.
– А что они такие…квелые? Как будто дохлые.
Костян рассмеялся.
– Не дохлые, а сонные. Ты что в руках-то держишь?
– Банку.
– Не банку, а Морилку. Видишь на дне вата. Она пропитана медицинским эфиром, чтобы насекомые уснули.
– И где ты этот эфир достаешь?
– Папа приносит из института. У него там химик знакомый преподает. Слушай, опускай банку осторожно. Только крышку не трогай. Давай подавай!
Я лег на живот, и опустив руки в траншею передал морилку Костяну.
– Хочешь вместе ловить будем? – спросил он.
– Конечно хочу.
Стрекозы были моей детской страстью лет с пяти, когда наша семья жила на старой квартире рядом с центральным парком. Полуподвальное окно нашей узкой, похожей на пенал, комнаты, выходило на заросшие кусты барбариса. Мало кто знал, что за зеленой изгородью находился нетронутый цивилизацией пятачок, окруженный со всех сторон непролазными кустами. Я обнаружил его случайно, играя с ребятами в прятки и потом много раз приходил туда. Высокая пахучая трава служила мне матрасом. Я ложился на спину, закидывал руки за голову и смотрел в летнее голубое небо. По непонятной причине в этом оазисе скопилось множество стрекоз. Они кружили надо мной, садились на ветки кустов на отдых и взлетали от шума проходившего за кустами троллейбуса. Некоторые насекомые покидали оазис, но вскоре возвращались опять. Такого скопления разноцветных стрекоз мне не приходилось больше видеть никогда. Стрекозы принимали меня за своего и бесцеремонно садились на голову и руки. Я мог без труда поймать их, но мне тогда и в голову не приходило делать это. Мне интереснее было наблюдать за порхающими крылатыми дракончиками. Стрекозиный рай был моей детской тайной, о которой я никому не рассказывал. К сожалению длилось это недолго. Поздней осенью, когда начались дожди стрекозы исчезли, кусты поредели и пожухла трава, а потом наша семья переехала на окраину города, поближе к заводу, на котором работал отец.