Прошло еще три дня - теперь уже Тоня целилась в Сергея, а он стоял у окна и только шептал - "Ну стреляй же, сука". Он подловил Тоню на этих играх два дня назад, но только сегодня вскочил, напугав ее, и отбежал к окну. Но вот Тоня бросила наган, показала ему язык, бросилась на шею. Шура прикрыл дверь. Там, в комнате, эти двое отдались бешенной страсти.
Теперь они играли вместе и это на время их сблизило, Шура уж надеялся, что примирившись они поженятся и съедут от него. Но через два дня...
Через два дня Шура влетел в комнату, когда раздался выстрел. Пуля вошла в стену. Сергей, разинув рот, стоял на своем месте у окна, Тоня тряслась. Шура вырвал у нее из рук наган, подступил к Сереже.
- А ну-ка быстро из моего дома! Быстро! А то сдам по ментам! И забудь о существовании этой, - Шура ткнул в Тоню, - и этого, - Шура потряс пистолетом. - Понял? Иначе по мен-там! - по слогам сказал интеллигентный Шура. А ты, - он накрутил Тонины волосы на руку, - быстро в ванную, в холодную воду, а то в психушку! Быстро!
Он потащил Тоню, она почти не упиралась. Ее колотило. Сергей нервно одевался - брюки, свитер, теплая куртка. Через минуту дверь хлопнула. Больше он не появится в жизни Тони, Шуры. Пережив все это наваждение, вернется в свою жизнь, может, и женится. Нет-нет, да и вспомнит яркую полосочку среди серых будней. А Шура, отполоскав Тоню в холодной ванне, согрел ее чаем с малиной, дал снотворное и уложил спать на диване. А сам ушел. Пригрезился ему в февральской серости ромашковый луг, а на нем Мякшев-младший улыбается какому-то старику важному:
- Я роман начал писать, папа.
А старик ему в ответ:
- Ты вишни-то, вишни-то сначала поешь, шпанки. Сладкая!
Отмахнулся Шура от наваждения, подошел к парапету да и выбросил из кармана наган в текущую под мостом Москва-реку. Все, больше он не оттягивает карман, не отягощает мысли и совесть. Кончились игры. Теперь только Тоню отправить домой и да здравствует обычная моя, личная, внятная жизнь. Ура!"
Ирина дочитала текст, пожала плечами. "Чем нам всем тогда это нравилось? Герои прописаны бледно, многословно. Есть, правда, свежесть, азарт чувствуется. Да, любовь к острым ощущениям, поиск ярких эмоций - это у нас было. Но я тогда, конечно же не была Тонечкой". Ирина вспомнила себя в зиму 79-80. Да, влюблена, но вовсе уже не такая мамина дочка, никто бы меня, испугавшись нервного срыва из-за предполагаемых любовных неудач на даче охранять не стал. Училась, читала много. Может, была не такая яркая, как героиня. Ирина сидела в холле гостиницы, поджидала Ксению. Завтра утром в Москву. Странная получилась у них встреча. Спустя двадцать лет выяснилось, что оказывается в нее, в Ирину, в "Тоню", в их студенческие годы был тайно влюблен бывший Ксенькин муж (теперь тоже доцент) Слава Пеньковский, а сама Ксеня помирала по Сашке. Именно поэтому поревская повестушка у нее сохранилась. И вот сегодня они решили посидеть, повспоминать прошлое. Ирина неспокойно думала о Москве, там она оставила человека, с которым ей хотелось общаться теснее, они только-только подошли друг к другу, разговорились. Обещал звонить, а тут конференция. Могла отказаться? Но в последнее время, так неудачно складывались все дела, нужно было что-то свежее. А тут не свежее - тут ретро.