Аня так вошла в роль, что, казалось, сама поверила тому, что наврала доверчивому Семе. Это было довольно любопытно, но сейчас она больше всего хотела лечь в постель и, может, даже поспать. Уж больно ее утомила эта беготня по городу с чемоданами, а что делать дальше, она обязательно придумает. У нее ведь голова всегда ясная и она никому не позволит нарушить собственные планы. То, что произошло с Толяном, это форс-мажор. Смерть его тестя, досрочное рождение ребенка, неприятности у него на работе… Разве в этом есть ее вина? Нисколько!
– Как хорошо, что я не работаю в этой стремной мебельной компании, да еще в период всех этих разборок! Толян сам облажался, так пусть и получает по заслугам! В конце концов, у меня есть деньги и квартира. Не понравится жить в Ростове, перееду в другой город. А Зинка с Зойкой пусть обломаются! Жадные стервы! Решили, что до конца дней будут жить за мой счет!? Пусть так и сдохнут в нищете! – так успокаивала себя Аня, ломая комедию перед простодушным Семеном.
В последний раз Аня набрала номер Толяна, но он по-прежнему не ответил, только вместо длинных гудков автоответчик сказал, что абонент временно недоступен.
– Ну и хрен с тобой! Ты сам во всем виноват! – отмахнулась она от назойливых мыслей о непонятно куда исчезнувшем Толяне.
– Семочка, я немного устала. Спасибо, что помогаешь мне. Я воспользуюсь твоим гостеприимством несколько дней, а потом уеду к сестре в Питер, – трепещущим голосом произнесла Аня, пожав руку Семы.
– Конечно, Анечка! Идем, я тебе покажу весь отель и твой номер. Он лучший на этаже! – с гордостью заметила Семен.
– Интересно, чему это Сема так радуется? Во-первых, это не его отель, он здесь всего лишь что-то вроде управляющего. А, во-вторых, что он нашел интересного в этом уродливом монстре из стекла и бетона? – подумала Аня, благодарно улыбнувшись Семену.
– Очаровательный отель! Столько света… Как мило, Сема, что ты заботишься обо мне! Ты мне так помогаешь. Что я могу для тебя сделать? – из вежливости спросила Аня.
– Дорогая, ты все еще играешь на флейте? – спросил Сема, вспомнив, как его в студенческие годы умиляли исполняемые Аней музыкальные трели.
– Конечно, же, Сема. Это такая малость, – улыбнулась она сентиментальности друга. – Завтра обязательно я сыграю специально для тебя, Семочка. Если хочешь, сыграю хоть двухчасовой концерт. Музыка, это ведь все что мне осталось в жизни…
Аня вздохнула и на сей раз была искренна с собой и другими. Она и вправду никогда не прекращала играть на флейте. Если для такого лишенного чувств и проявлений человечности жестокого создания, как она, на свете и было что-то святое, так это, вне сомнений, являлась только музыка, которая для нее ассоциировалась с волшебными звуками флейты. Звучание этого духового инструмента ее с детства завораживало и успокаивало одновременно, позволяя не только слышать себя, свой внутренний голос, но и ясно видеть суть любой вещи или явления. Когда Аня о чем-то глубоко задумывалась под мелодичные звуки флейты, она как будто впадала в какой-то транс и, порой, это доходило до ясновидения, когда перед внутренним взором, как во сне, являются картины из будущего или загадочные символические образы. Особенно игра на флейте помогала Ане, когда возникали какие-то проблемы или препятствия в исполнении ее планов, как сейчас.