— Успокойтесь, Владимир. Просто успокойтесь, — голос был знакомым. Не тем, что приказывал мне не двигаться, но я его уже слышал. Причём, совсем недавно.
Голос был глубокий и бархатный. Властный.
— Давайте, я буду считать, а вы дышите. Просто представьте, что Эфир, этот горячий ком у вас в груди — просто облако. Прохладное облако эфемерного газа. Вот оно растворяется, исчезает без следа… Десять. Девять. Восемь…
Я подчинился. Это потребовало громадного усилия воли, но выхода не было. Так или иначе, лучше проиграть сражение, в надежде потом выиграть войну.
В глазах прояснилось. Плечи болели, но уже не так сильно. А горячий ком начал остывать и рассасываться.
— Всего лишь свинец, — сказал граф Бестужев, магистр ордена Клевера, бросив взгляд мне за спину, туда, где были мои скованные запястья. — С небольшой примесью других веществ, о составе и пропорциях которых я умолчу, — он улыбнулся. Совсем как тогда, на балу. И глазами тоже — являя собой незамутнённую честность и дружелюбие. — Мы, маги, не любим металлы. Стараемся не иметь с ними никакого дела. Но свинец… — он не договорил, перевёл тему: — Эксперименты велись последние десять лет. Мы перепробовали сотни формул, и вот — победа. Сплав, который даже в малых количествах экранирует магические способности. Да, я знаю: есть особые препараты. Которые, в частности, производятся на заводах вашего деда… Но мы пошли другим путём. Создали сплав. Стоит надеть его на палец, или на запястье — словом, перекрыть каналы, по которым течёт Эфир — и всё. Маг просто взрывается — пуфф! От переизбытка внутренней энергии. Самовозгорание, так это называется. Но вы справились, молодой человек. И если не будете делать резких движений — имеете шансы пережить эту ночь.
Он уселся в кресло, небрежно заложил ногу на ногу и достал из кармана портсигар. Вынул папиросу, постучал пустой гильзой об изгиб большого пальца, и только после этого закурил. В воздухе поплыл характерный терпкий запах.
А я думал и считал. Сколько времени понадобится Коляну, чтобы дойти до кухни?.. Найти там что-то съедобное, нагрузить поднос, и отправиться в обратный путь. Когда он подойдёт к двери, руки у него будут заняты. По крайней мере, одна рука. Он постучит… Или войдёт сразу, толкнув дверь ногой?..
У графа под мышкой — пистолет. Когда он сел, полы фрака разошлись в стороны, и я отчётливо видел коричневую кобуру и торчащую из неё рукоять.
А ещё люди, которые схватили меня и надели наручники. Они должны быть где-то здесь: выход из апартаментов всего один, через дверь. В других комнатах — я специально проверил — никаких дверей нет, только окна, забранные пуленепробиваемыми стёклами. Мимо нас с графом никто не проходил, входная дверь не скрипела и не хлопала. Значит, здесь около четырёх человек. Может быть, пять. Сейчас они в спальне, и в той, другой комнате напротив — кабинете, библиотеке… Но здесь, в гостиной, мы с Бестужевым одни.