Одри посмотрела в его глаза, лишь сейчас осознавая, что тонет в их синеве. Грант словно бушующий океан, который увлек её в свои воды. И у неё нет ни сил, ни желания сопротивляться этому пылкому течению.
Он бережно опустился, предавая давление уязвимой части её тела. Грант медленно вошел в неё, на мгновения замирая.
Одри инстинктивно подалась вперед и слегка прошипела:
– Больно…
– Извини, солнышко, – хрипло ответил он, и как можно аккуратней начал медленные движения.
Ритм его действий передался её разгорячившемуся телу. Все её страхи, неудобства и опасения были чудесным образом разрушены благодаря его бережливым и деликатным действиям. Даже мимолетная боль не казалась отталкивающей. Если она считала этот миг мучительным, то пусть такие муки никогда не заканчиваются. Утонченное наслаждение и безумный восторг пронзили каждую клеточку её тела.
Ускоряя темп, он целовал её раскрасневшиеся щечки, лишь бы отвлечь от страхов воспоминаний. Грант широко распахнул глаза, ощутив под губами соленые слезы:
– Одри…
– Всё хорошо, правда, – ответила девушка, аккуратно проводя ноготками по его спине. – Я счастлива, что ты у меня первый.
Грант в легком шоке попытался улыбнуться. Он смог внушить ей мысль, что до этого она была невинна. И плевать на тех двух уродов, которые решили, что имеют право воспользоваться беззащитной девушкой, которая не в силах была остановить их искаженные желания.
Одри уставилась на большое полукруглое окно. Ночь становилась днем, когда по небу проходила кривая линия молнии. Дождь шумел без передышки уже несколько часов. Порывы ветра, казалось бы, могли снести целый дом.
Одри никогда не боялась подобных природных явлений. В детстве интерес к красоте грозы заставлял её садиться на стул и часами наблюдать за неспокойной чарующей погодой. Сейчас всё изменилось. Одри стала боязливой и слишком предусмотрительной. Она испытывает стыд, что буквально замирает от внезапной тревоги, даже если страх вовсе не обоснован. Больше не получается, как раньше радоваться мелочам. Даже сейчас, будучи в безопасности, Одри включила торшер возле изголовья огромной кровати, дабы не находиться в темноте.
Двое бесстыдников сумели забрать у неё всё. Оставили только раненое тело и истерзанную душу. Нужно обязательно сказать папе спасибо за то, что не стал слушать непоколебимые протесты дочери и сделал то, что ей было необходимо. Он нашел идеального кандидата, который одним лишь своим видом вселяет в неё прежнее чувство спокойствия. Нет, в этом есть что-то большее. Одри стала замечать, как непривычно приятно растекается по всему телу волшебное тепло, сжимается сердце и учащается дыхание, стоит лишь увидеть своего психолога.