Характеризуя в общих чертах участие духовенства в Русско-японской войне, он обратил внимание на то, что:
1) духовенство тогда вышло на боевую работу без определенного плана и понимания своих обязанностей, которые разными священниками понимались разнообразно, – чаще неправильно, чем правильно, – и каждым исполнялись по своему усмотрению;
2) сознание, что полевой священник должен разделять со своей паствой все лишения и опасности и чем труднее минуты, тем быть ближе к ней, – это сознание было сравнительно немногим присуще, поэтому появление священника в окопах и особенно во время боя считалось явлением из ряда вон выходящим и расценивалось как подвиг;
3) потери в составе духовенства были ничтожны: за все время войны убит один священник Любомудров и то своей же пулей во время ложной тревоги; раненых было трое и, кажется, трое контуженых;
4) в начале войны никаких библиотечек в госпиталях и полках не было, хотя сразу же ощутилась колоссальная нужда в них. Всякие попытки завести в госпиталях библиотеки встречали много возражений, принимались с большими подозрениями и с трудом удавались (весной 1905 г. Г. И. Шавельскому удалось наделить 20 госпиталей 1-й Маньчжурской армии библиотеками, выписанными им из «Общества распространения религиозно-нравственного просвещения в духе Православной церкви» из Петрограда. Библиотеки были подобраны прот. Ф.Н. Орнатским и стоили по удешевленной цене каждая 10 руб.);
5) епархиальные начальства высылали на войну священников без разбору, а иногда выбирали самых негодных, чтобы освободиться от них;
6) петербургское военно-духовное начальство, то есть престарелый протопресвитер и Духовные правления при нем, решительно ни в чем не проявили ни интереса к работе духовенства, ни попытки помочь ему. Главным священникам армии даже не было вменено в обязанность делиться с протопресвитером и Духовным правлением своими наблюдениями за духовной работой, недоумениями и сомнениями, а главным священникам и в голову не могло прийти, чтобы обратиться в Петербург за разрешением своих сомнений. Обе стороны не решались беспокоить друг друга и тем были довольны, что одна другую не беспокоила (с 1 декабря 1904 по 1 марта 1906 г.).
В качестве иллюстрации Г. И. Шавельский в своих воспоминаниях поместил подлинный документ, относящийся ко времени Русско-японской войны. «Я получил всего одно письмо от протопресвитера. Оно так характерно, что я дословно приведу его. “Достопочтенный о. Г… И… ч. Блаженной памяти Император Николай Павлович однажды сказал: пока у меня есть Митрополиты Филарет Московский и Филарет Киевский, я в Церкви спокоен. Так и я скажу: пока у меня в армии есть о. Г. Ш. и о. Александр Журавский, я за работу духовенства спокоен. Божие благословение да будет с вами. Ваш собрат протопресвитер А. Ж… ий”» [35, л. 9 об.-10 об.].