- Целая вечность прошла... - пробормотала она, с усилием глотая.
- С какого момента? -1 поинтересовался он, подходя, чтобы присесть рядом с ней на диван. - Догадался: с тех пор, как кто-то ухаживал за вами?
- Поддалась слабости, - оправдалась она, пытаясь казаться повеселее.
Несколько мгновений Барден изучал ее, потом пошутил:
- Тогда мне стоит этим воспользоваться по максимуму. Обычно вы со мной суровы.
- О, Барден, - трагически засипела она. - Я должна перед вами извиниться.
- А что вы сделали?
- У вас же никогда не было.., не было связи с Робертой Шорт. Я... - она проглотила комок в горле. - Я не должна была так думать о вас. Миссис Шорт звонила в понедельник и говорила о вечере в честь дня рождения ее мужа.., ой, мне было так неловко.
- Вы умеете выбрать момент! - ответил Барден. - В другое время я бы сказал вам пару теплых слов относительно скороспелых заключений, не говорю уж о разрушениях, которые вы способны произвести в гневе. Но стоит только увидеть вас с такими большими печальными глазами и жалостным, распухшим носиком... Как можно на вас сердиться?
- Я не заслуживаю вашей доброты, - тихонько сказала она.
- Аккуратнее! Вы впадаете в другую крайность - подхалимаж. - Эмми хмыкнула. Барден покачал головой. - Как это вы ухитряетесь быть одновременно и хихикающей девочкой, и столь сексуальной особой? Я просто поражаюсь.
- Виной тому мое охрипшее горло, - рассмеялась она и неожиданно для себя добавила:
- Я легкомысленная?
- Вы ощущаете себя легкомысленной?
- Мне кажется, что вы мне нравитесь. Несколько долгих, томительных мгновений Барден глядел на нее, потом улыбнулся:
- Думаю, мне стоит почаще привозить вам микстуру от кашля. - И вставая, спросил:
- Что вы едите?
- У меня полно еды, - ответила она. - Мы с тетей Ханной обычно напихиваем полную морозилку. Хватает надолго.
- Ну, ведите себя хорошо, - выдал он напоследок и ушел.
Остаток дня она не могла выбросить его из головы. Он снова оказался там же, стоило ей проснуться на следующее утро. Чувствовала она себя куда лучше. Доброта Бардена глубоко ее тронула. Он принес ей лекарства, а в ответ на ее извинения не открутил ей уши. Дерзость, с которой она сунулась в его личные дела, вполне оправдала бы такое наказание.
Эмми продолжала думать о нем, когда к вечеру он позвонил:
- Как поживает мой персональный секретарь?
- Как хорошо, что вы позвонили! - воскликнула она, не переставая удивляться, почему ей так приятно слышать его голос. Неужели она в самом деле сказала ему, что он ей нравится?
- Голос у вас повеселее.