их и есть первостепенная задача. Значит, состояние любого людского объединения можно определить по уровню его «водообеспечения».
Итак, при рассмотрении вопроса о том, кто такой человек, через призму его индивидуальности и социальности в обоих случаях выявляется его подчинение не им выдуманным о себе самом понятиям, а законам, определенным Творцом. Таким образом, человек – это создание, которое имеет возможность самому стать творцом при условии соблюдения правил Творца, а после слития с Творцом – самому определять правила своего и своих творений существования.
Подводя итоги рассуждения по поводу вопроса «В какой среде существует человек?», поставленного нами выше (см. «День первый – «Вводный». Понедельник»), предложим определенную структуру ответа.
Мы живем в мире, который создан для человека, хотя есть также мнение, что мир завоевывается человеком. Завоевание как бы созвучно насилию, а это, по общему мнению, не очень хорошо. Посему предпочтительнее рассматривать версию, что мир создан для человека. Мы можем познавать его и, согласно нашим познаниям, можем на него воздействовать (в космос летать, русла рек менять, реакции термоядерные осуществлять), но присущая человеку возможность ошибаться не всегда допускает обязательное получение выгоды от его воздействия на мир (кто-то и как-то должен ближний космос от мусора очищать, с Аральским морем вопрос надо решать, термояд пока только в виде взрывов возможен). Развитие науки вроде бы расширяет возможности воздействия человека на мир, но в то же время увеличивает возможность негативных последствий в случае ошибочного воздействия. Та же бедная и замученная обезьяна с гранатой может и слона завалить, а может и сама взорваться. Так и мы получаем больше возможностей, но как их правильно использовать, не знаем. Нет причин ставить под сомнение слова Господа: «А будет у вас вера хоть с горчичное зерно, то и скалы в море сбрасывать сможете». Если мир до сих пор существует, то должны быть и люди в вере, а раз никто не замечает сбрасывания скал, то это не значит, что истинно верующие не могут этого сделать, просто у них нет в этом необходимости. Господь примерно так же отвечал искусителю: если и могу, то не хочу. Отсюда следует, что, чем больше возможностей нам дается, тем более ответственно мы должны поступать и тогда не уподобимся обезьяне с гранатой. Повторим еще раз: власть и ответственность должны восприниматься в качестве синонимов. Но при отрицании существования Создателя наука может зайти так далеко, что перейдет грань своего собственного существования. Одна надежда на Бога: или короткое замыкание случится, или газ закончится. Таким образом, можно заключить, что среда обитания человека понемногу подходит к грани пропасти, что, в принципе, согласуется с откровениями Иоанна Богослова. Откровения тем и характерны, что показывают возможный вариант будущего. Возможный не значит обязательный, но, если упорствовать, тогда – обязательный. Значит, само существование среды обитания человека зависит от его выбора. Обещан новый мир, но не для всех. Пока нет уверенности в том, что он всем заповедан, не стоит уничтожать тот мир, который уже существует. Если вернуться, к примеру с аквариумом, то представьте себе, что рыбы нашли способ освободиться из «стеклянных застенков», но при этом не предусмотрели возможность переместиться в другой водоем или, что точнее, в море бескрайнее, полное возможностей. Как мы сможем оценить «гениальность» рыб? А мы, люди, разве поступаем по-другому?