Толик повернулся к Луизе:
– Почему сестра не хотела тебя брать?
– Считает, что у нас разные интересы.
– Она не права?
Ник, Мирон и Аскер на втором ряду окаменели – даже слепой видел, что интерес у сестер один.
– Не знаю.
Луиза говорила тихо, смотрела при этом вперед. Чувствовалось, что откровенности мешают посторонние. Обиднее всего Нику было включать в эту категорию себя.
С некоторых пор Луиза Иваневич заменила для него все. Русые волосы ниже плеч, средний рост, ничем не примечательное телосложение… В ней не было ничего такого, что ценят «Толики». Не шаблонная красавица, Луиза понравилась тем, что слушала и понимала, о чем говорят. Искренняя, смелая перед преподавателями в отстаивании истины (как ее понимала) и своей точки зрения, оттого и сблизилась она с тремя любителями работать извилинами. Участвуя в дискуссиях и диспутах, Луиза, внешне серая мышка, сгруппировала вокруг себя интеллектуальный кружок. Ум плюс природная естественность – лучший шарм. Доброта и милая картавость обезоруживали, а конфузливость в моменты, когда говорят об интимном, добивала. Очарования добавляли очки, без которых Луиза не узнавала людей из-за близорукости, но даже когда смотрела как бы сквозь человека, взгляд разил наповал. Ее фамилия, на зависть Мирону, больше походила на белорусскую (или, как немедля поправил бы погрязший в собственных тараканах приятель, на беларускую). Если покопаться в энном количестве поколений, родственники нашлись бы и на западе, но их хватало без того, и не только в России. Оба родителя Луизы работали в «ящике» с неудобоваримой аббревиатурой в названии. Анна Моисеевна сейчас отдыхала после смены, а Семен Викторович улетел с отчетом в Москву.
Единственным недостатком Луизы, кроме нездорового влечения к смазливому лицемеру, Ник считал мнительность. Заслышав смех, Луиза легко решит, что смеются над ней, и переубедить невозможно. Если назвать причину смеха – не поверит, подумает, что выкручиваются. Молчание она принимала за осуждение.
Чтобы не смущать Луизу, Ник завел отвлекающий разговор с клевавшим носом Аскером, явно не выспавшимся.
– Чем ночью занимался?
– Земляки приехали. Разве поспишь, когда десять человек в двух комнатах…
Мирон толкнул его в бок:
– О существовании гостиниц твои сородичи не подозревают?
– А мне, например, – Аскер смерил его высокомерным взглядом, – непонятно, почему я должен платить за гостиницу, если приехал в город, где можно остановиться у своих.
– А если ты не один?
«Не один». Каждый в этот момент представил одно и то же. Три пары глаз синхронно сошлись впереди на дужке очков в русых волосах за подголовником.