– Кто послал?! – заорал я, проводя болевое удержание.
Взрослое бородатое лицо подо мной скривилось от боли, но страха в глазах не было.
– Я сделал это во имя царевны Зарины, – прохрипел стрелок. – Царисситой должна была стать она.
– Зарина… жива? – Руки у меня сами собой ослабили захват.
«Должна была стать» сказано в прошедшем времени, но так можно сказать и про живого человека, прошлое время относилось не к Зарине, а к указанному событию.
– Меня послали другие люди, но верен я только ей.
– Верен, значит…
– Ничего не значит. Моя верность прекратится только с моей жизнью. Можешь забрать ее хоть сейчас.
– Подожди. – В голове выл ветер, мозг ежился, кутаясь в одеяло привычности, и очень хотелось его скинуть, но я боялся погибнуть под сквозняком безумной надежды. Волосы покусителя, вздернутые мною вверх, открыли в нужном месте местную татуировку. – Крепостной Западной границы?
– Уже мастеровой.
– Как зовут?
– Хочешь отыграться на родственниках?
– Если бы хотел что-то узнать, с тобой разговаривал бы не я, а бойники в башне.
– Благодарю за милосердие, но, думаю, это ненадолго. Благородные всегда начинают мягко.
– Зарина не такая?
– Царевна Зарина. После гибели цариссы Варфоломеи она – единственная законная наследница. Самозванке – смерть. У меня не получилось, получится у других. Смерть ради жизни, за лучшую жизнь!
Вой ветра в черепной коробке нарастал, мешая думать. Мечта боролась с реалиями. Я рискнул.
– Ответь честно всего на один вопрос, от него зависит очень много жизней. И судеб. Зарина жива?
– Зарина погибла при штурме башне. – Язвительная усмешка перекосила рот пленника, глаза полыхнули злорадством.
Смерти он не боялся. Фанатик.
– Но ты жертвуешь жизнью, чтобы уничтожить, как считаешь, самозванку. – Что-то в голове начало проклевываться. – Стоп. Ты видел труп царевны Зарины?
– Лично я? – Пленник выдернул из захвата руку и указал на себя. – Я? Нет. Я – не видел.
В одно движение он вырвался и бросился наутек.
– А знаешь кого-нибудь, кто видел? – крикнул я вслед, не делая ни шага, чтобы догнать.
– Смерть самозванке! – донеслось от убегавшего.
Он скрылся среди деревьев.
– Чапа!
С противоположной стороны ко мне сквозь чащу продирались наши: Тома, Юлиан и пешие бойники из кортежа. Я сидел на траве, схватившись за голову.
– Что?! – Подбежав, Тома убрала мои руки от головы и внимательно оглядела. – Больно? Он сильно ударил? Где болит?
В глазах защипало, и я уткнулся лицом в Томино плечо.
– Здесь. – Моя ладонь легла на сердце.