Чуть не плачущий противник был повержен на колени.
Бессознательно я привел Варвару в одну из поз, у человолков выражавших покорность. В стае любая особь в таком случае признала бы себя неправой и отправилась по своим делам. Но здесь не стая, здесь нужно победить не только физически.
– Совсем ни ума, ни фантазии?! – почти рыдала скрючившаяся Варвара, силой уткнутая лицом в землю.
– Зато с совестью нормально, – парировал я, прижимая сверху коленом.
Готовый сорваться с ее языка новый довод там и остался, тактика резко сменилась.
– Чапа, прости, – взмолилась Варвара. – Черт попутал.
Всегда у них так: то черт, то кто-то другой такой же виноват. Только не сами. Ангелы во плоти.
– Решай, – объявил я. – Одна плеть сейчас или пять потом, при народе, если сбежишь.
– Ты серьезно?!
По лицу она видела, что да. Ее мышцы медленно расслабились, и смирившаяся красотка сдутым мешком осела на землю. Даже жалко такую прелесть розгами… А что делать, инициатор не я. Прежде чем что-то делать, требуется думать, просчитывать варианты. Просчитывать, а не просчитываться.
– Вставай как сказал. – Прут в моих руках со свистом рассек воздух.
Казалось, даже окружающий сумрак беспокойно завибрировал. Гладенькие бедра обратились в мрамор, тревога струилась из каждой клеточки каждой безупречно поданной взору подробности, чувственной и соблазнительной, хоть сейчас готовой лечь прекрасными обводами на холст мастера, если таковой найдется.
Шмыгая носом, отпущенная мной Варвара поднялась и вновь приняла указанную позу у дерева – покорно и по-настоящему испуганно.
– Чапа, прости, я хотела как лучше, мне в голову не могло прийти, что кому-то не понравится.
Кому-то. Ну-ну.
– Другим нравилось? – Для удобства я встал сбоку.
– Ты же мужчина, должен понять, – плаксиво юлила Варвара. – Я же не только для себя…
– Ударю один раз, но сильно, чтобы запомнилось.
– Уже запомнилось!
Варвара окончательно поняла, что экзекуции не избежать. Взор померк.
– Пожалуйста, – просящие интонации в голосе из истерических превратились в деловые, – сделай так, чтобы рана не сильно выделялась, а то перед девочками стыдно будет.
Ага, а меня ей не стыдно.
Но что-то в душе надломилось. Не такой я зверь, как хочу казаться. В последний момент отбросив прут, открытая пятерня влепила с размаху, вызвав звон в ушах и вязкие волны.
– Свободна. – Я отвернулся, опускаясь на землю.
Варвара удивленно оглянулась и, потирая отбитое место, вдруг примостилась рядом.
– Почему ты такой злой?
– Ты знала, что в конце игры оба круга сольются в общую кучу?
– В конце всегда все виснут на всех, мама рассказывала.