– Еще до ложных пророков существовал дикий обычай. Вот это, – ее пальчики вновь приподняли сморщенный краешек, потянувшийся вверх будто жвачка, – в детстве отрезали, чтобы у мальчиков не скапливалась под ней выделявшаяся природная смазка.
– Что за смазка? – недоверчиво взметнулась левая бровь Антонины. – Как у нас? Что в ней плохого?
– В самой смазке – ничего, но когда она долго скапливается, начинается раздражение, затем воспаление. Кончается все очень плохо как для самого обладателя заразы, так и для его жены.
– Кошмар, – ужаснулась Майя. – А как с этим злом борются сейчас?
– Моют.
Царевны не знали, плакать или смеяться. Варвара весело продолжила:
– Да, все так просто.
– А они, значит, не догадывались? – привычно съехидничала Антонина. – Непроходимо тупые были? Или мы теперь настолько поумнели?
– Обеззараживанием методом отрезания занимались до того, как наши предки нашли и вывели наружу ключи и обустроили озерную сеть. Нет воды – не помоешься. Проблему решали радикально.
– Жуткие были времена. – Кристина передернула плечами.
Видимо, живое воображение не отпускало.
– Бывали времена и хуже. В некоторых племенах женщинам удаляли лампаду счастья над райской дверцей. Иногда вырезали дверные створочки и даже внешние ворота.
– Кто вырезал?!
– Мужчины.
Взгляды недобро-задумчиво сошлись на мне. Ненадолго. Любопытство пересилило. Очень вовремя последовало продолжение:
– Напоминаю четыре составляющие ловиласки: боль, болезни, дети, удовольствие.
– Слышали уже! – недовольно выпрямилась статная Ярослава.
– Мало слышать, нужно, чтобы на носу зарубилось. Чтобы ночью разбудили – и без запинки! Усекли? Продолжаю. Так вот, четыре составляющих могут приходить в любом сочетании.
Ученицы вытаращили глаза:
– Как это?!
– Бывают поодиночке, попарно, втроем или все вместе.
– Объясни, – потребовала Антонина.
– Разберем по очереди, – сказала Варвара, поерзывая на моих коленях. – Первое. Боль.
– Это когда в первый раз, – выдала умненькая Клара, обведя всех торжествующим взором: типа, вот что я знаю!
– И когда не хочешь, – скривила губы Ярослава.
Множество лиц создало сквозняк, разом хлопнув ресницами:
– Так бывает?!
До Клары даже не дошло:
– Не хочешь боли? Кто же ее хочет?
– Когда не хочешь вот этого, – Варвара потрясла плененным пособием, – а надо.
– Зачем же, если не хочешь? – не успокаивалась Клара.
Удивленная застенчивая улыбка блуждала по наивно-благостному личику совершеннейшего ребенка, который случайно оказался в теле повзрослевшей девушки.
– Мама говорит: поживи с мое одновременно с тремя любимыми мужчинами, узнаешь, – вставила мудрая Амалия.