– В этом и дело, что вас не было рядом, – холодным тоном произнесла Ника. – Ваша работа оказалась вам дороже родного сына, и вы решили, что оставить восьмилетнего мальчика рядом с ненавидящей его стервой это просто замечательная идея. Хотя ты прекрасно знал, что она его терпеть не может.
– При чём тут это вообще? – спросил мужчина. – Это же ты со мной жила…
– И каков оказался итог? – проигнорировав последнюю фразу, продолжала Ника. – Твоя невеста сначала убивает собаку твоего сына из-за сраных дизайнерских туфель, а потом вывозит самого мальчика из города, потому что он видел, как она трахалась с одним из друзей её отца. Вывозит его в тот проклятый дом у озера и оставляет там надеясь, что пацан просто замерзнет на смерть.
– Дом отца?.. – голос мужчины дрогнул. – Какого чёрта ты несешь? Эта же была ты!
– Нет, – отрезала Ника. – Я другой человек в её теле. Человек, который погиб вместе с твоим сыном в том доме.
– Погиб?..
– О да! – в голосе Ники начали проскальзывать мрачные нотки. – А всё из-за тебя! Из-за твоей «важной» работы! Останься ты здесь – ничего бы этого не было. Твой сын был бы жив и я тоже была бы жива!
– Но ты же…
– Я умерла, – ответила Ника. – Меня использовали, как шлюху в том доме, а потом застрелили и закопали в лесу вместе с телами ещё двенадцати детей.
– О чём ты говоришь?.. Какие дети? Кто… Использовали как… Дом же пустой стоял почти два года… Ты бредишь!
– Я бы хотела, чтобы это был бред, – мрачно произнесла Ника. – Но к несчастью это всё правда. И виноват в этом ты. И только ты. Всё это время ты винил свою бывшую невесту, но вина лежала на тебе.
– У тебя нет доказательств, – ответил ей мужчина. – Ты просто бредишь. Хочешь поиздеваться надо мной.
– Я покажу тебе, – сказала Ника. – Это будет быстро.
Она мгновенно оказалась возле мужчины и схватила его голову своими руками, прижимая большие пальцы к вискам.
– Посмотри, что ты наделал! – крикнула она ему в лицо. – Убедись, что это правда! Что твой сын давно мёртв, что он сгубил кучу жизней! Посмотри, что они сделали со мной и остальными!
Герман стоял, как вкопанный, не в силах даже шевельнутся. Он совершенно не представлял, что ему делать дальше.
Тело хозяина квартиры выгнулось в конвульсии, глаза закатились, руки безвольными плетями повисли вдоль тела, спустя ещё пару мгновений он истошно завопил. Его крик был полон страданий, будто бы его принялись жестоко пытать каленым железом, будто бы руки Ники были этим орудием пыток.
– Что ты с ним делаешь? – испуганно спросил Герман девушку.
– Пускай увидит всё что натворил! – ответила она. – Пускай поймёт, что он сделал. Пускай знает, что стало с его сыном!