Полночный заговор (Клюкин) - страница 6

– Чего? – выпуская изо рта струйку дыма, переспросил Петя.

– Я говорю, что Москва – город больших возможностей. У меня двоюродный брат три года назад уехал, а сейчас реально «поднялся», – наконец-то разговорился Эдуард.

Воцарилось молчание, и ночные заговорщики уставились на Петю.

Заиграла лиричная композиция, кто-то затеял драку за соседним столом.

– Ух, как вовремя! – проронил Венечка.

О чём он думал в тот момент, определить было невозможно. Контекста произнесённой фразы тоже никто не понял. Наступила стадия полного алкогольного опьянения, когда всё сказанное приобретает скрытый смысл; как следствие, человека охватывает необъяснимое волнение, от которого невольно потеют ладони. Ведь такие неожиданные фразы похожи на шальную пулю с изменённым центром тяжести.

– Пуля – дура, штык – молодец! – громко выкрикнул Петя.

От удивления трезвый Эдуард подавился чаем и забрызгал светло-синие джинсы, а Веня недоумённо поднял брови.

– Клиент созрел. Родная, повтори! – хлопнув в ладоши в стиле «Федя, дичь!», обратился он к официантке.

– Время уже позднее. Я поеду домой. Вам тоже советую по домам, – глядя на часы, принялся откланиваться Эдуард.

– Сидеть! – нарочито громко крикнул Веня и ударил кулаком по столу. – Мы не можем позволить тебе уехать, потому как ты стал свидетелем ключевого момента сюжета. Более того, ты внёс в него маленькое «зёрнышко раздора», которое будет произрастать в ближайшие тридцать минут! Можешь уделить нам тридцать ми- нут? Именно сейчас необходим сторонний наблюдатель, который засвидетельствует наш договор. Ещё потребуется мобильный телефон, а точнее камера, которая заснимет, что данный разговор нам не приснился, – продолжал Веня, учтиво разливая коньяк по рюмкам. – Давайте быстрее приводите в исполнение свой заговор, а то очень спать хочется, – с грустным видом пробубнил Эдуард, сел обратно за стол и включил камеру мобильного телефона.

– Ну, вот и славненько, – потирая ладошки, произнес Веня. – Итак. Камера включена? Отлично. Давайте вспомним, на чём мы остановились? Наш друг Петя утверждал, что готов уехать в любой город, если возникнет необходимость, но, поскольку этой необходимости за последние двадцать шесть лет не возникало, нужно её создать искусственно. Не хватает всего лишь одного пункта в ходатайстве «обществу маменьких сынков», председателем которого может стать Петя, если не изменит свой образ жизни ближайшие годы. Этот пунктик называется «финансовая мотивация». Факторы риска нужно учитывать всегда, и я хочу предложить страховое соглашение на один год, которое будет частично покрывать твою месячную заработную плату. Почему частично, спросишь ты? Потому что в течение года ты не будешь работать на прежней должности. На данный момент твоя официальная зарплата составляет 30 тысяч рублей, и я готов компенсировать ровно треть этой суммы. Работа у тебя однообразная, к тому же ты давно жалуешься, что нет возможности для дополнительного заработка. Отсутствие личной жизни – это еще один положительный аргумент в «графе плюсов» нашего соглашения. Девушки связывают жизнь с молодыми, активными, перспективными и политически грамотными. Но, к сожалению, только определение «молодой» подходит светотехнику ночного клуба, и то молодость – это лишь вопрос времени. Я ничего не имею против твоего профессионального призвания, но если ты согласишься на наше дальнейшее предложение, тебе придётся уволиться по собственному желанию. Чтобы подвести к логическому завершению наш разговор, я хочу предложить заключить соглашение на 120 тысяч рублей, сроком ровно на один год. Получается, по десять тысяч в месяц. Но есть три условия! Во-первых, выплата осуществляется по окончании срока. Во-вторых, нужно уехать в любой город и не возвращаться ровно один год. В-третьих, в случае преждевременного возвращения, и, как следствие, нарушения соглашения, тебя ждут штрафные санкции, равные 10 тысячам за каждый «незакрытый» месяц. Иными словами, я предлагаю тебе долгосрочное пари на 120 тысяч. Предложение я выдвинул, дальше всё зависит только от тебя. Есть, правда, одно существенное «но»: будет нелегко. Если сейчас ты скажешь «да», а завтра утром передумаешь, или вдруг вспомнишь о неотложных делах – я тебя пойму, но потребую компенсации в виде шести бутылок «Хеннесси». У тебя есть возможность обратного шага, и возвращаться к этому разговору мы не будем никогда. И последний пункт: утвердим направление. Как человек, болеющий за тебя душой, настоятельно рекомендую отправиться в Москву. Или есть иные мысли?