Когда принц прочел нужное место, книга выпала из его рук и с громким стуком упала на пол. Он много лет искал ответ на вопрос, мучивший его большую часть жизни. Сейчас же он не испытывал радости, потому что здорово недооценил Шиад. «Удержишь ее — получишь то, чего так жаждешь», — сказала богиня, но имела в виду вовсе не рождение сына. Шиад умолчала о сущей мелочи: в процессе достижения цели девушка умрет. Ведь чтобы обрести могущество и снять проклятие с рода необходимо принести в жертву светлую девственницу.
Каково принцу было осознать, что поспособствовав ее инициации, он не давал девушке возможность защититься, а лишь туже затягивал веревку на ее хрупкой шее, подписывал ей смертный приговор? Насколько трудно с неожиданной горечью понять, что никакого будущего у них с Ксенией не будет? Собственно, оно никогда и не было возможно. Светлая — неподходящая пара для наследника тьмы, это он знал с самого начала.
Но почему в этот момент принц готов все отменить, ворваться в камеру архимага и остановить инициацию, ведь после нее дороги назад уже не будет. Почему приходят мысли, что если бы он не сдерживался, то Ксения уже потеряла девственность, а значит, не подходила бы под условия обряда? Такие глупые мысли. Любой темный маг должен радоваться возможности обрести еще большую силу. Тем более, когда она станет практически равной богам.
Вот только Всевлад радости не испытывал. Грудь заполнила всепоглощающая боль, мешая дышать. Что стоит жизнь одной девчонки? Почему ему так сложно это сделать, ведь невеста, по сути, навязанная? В империи не было девушки, способной ему отказать. Вот только нужны ли они ему, эти податливые куклы, готовые исполнить любой каприз, но никогда не пытавшиеся его понять? Конечно, не нужны.
«Я подарю тебе истинную любовь», — сказала Шиад, и ни капли ему не солгала.
Принц позволил пересечь свои личностные границы, защищал избранницу богини и даже поверил в их совместное будущее, поверил в возможное счастье. Ксения оказалась другой, ни на кого больше не похожей. Даже не трепетала перед его титулом. Пытаясь добиться ее любви, Всевлад не заметил, как полюбил сам. Не заметил, как она стала для него целым миром. Впрочем, какие у него имелись шансы устоять?
«Тебе суждено влюбиться в светлую», — говорила богиня тьмы, и в глазах ее плескалась печаль. Марана знала, она все знала с самого начала. Знала, что его ждет, как и знала, что ничего хорошего из этой любви не выйдет.
«Дитя света, чистое и невинное». А ведь это была подсказка, но принц не внял словам богини тьмы. Скорее всего, именно Марана привела его к жертвеннику, единственному в мире, на котором может пройти ритуал. А Всевлад так мечтал разгадать его предназначение. Лучше бы ему никогда не узнать. «Многие знания — многие печали», не раз твердила мама и оказалась права.