Отвык я что-то от того простого чувства, когда люди радуются не за себя, а за других.
Подойдя к ним, я тряхнул пакетами, привлекая внимание их обоих.
— Оксан, хочешь пойти переодеться?
Сиротка покачала головой.
— Нет, спасибо.
Я не скривился, нет, но меня это покоробило: она ведь не купила весь этот хлам чтобы он просто лежал в шкафу мертвым грузом?
— Почему? — Задал я простой вопрос.
— Вещи же не стиранные, — пожала плечами Ксанка. И это как рукой сняло моё плохое настроение.
— Ну, хотя бы куртку поменяй, Оксан, — мягко попросил я. — Замерзнешь ведь. Ты купила куртку?
— Да, серую… — она покосилась на пакеты в моих руках. — Только я не знаю, где она.
— Давай поищем.
Куртку нашёл проворный Ромка и даже с моей помощью одел её на Оксану, чем сильно растрогал нашу сиротку.
— Всё, мои дорогие, — оповестил я свою будущую семью. — Сейчас относим покупки в машину, и сразу на каток.
Оксана
Это казалось каким-то сумасшествием.
Во-первых, когда мы подошли к машине, выяснилось, что Валеев успел купить коньки не только Ромке, но и нам тоже: и себе, и мне.
— Ребенок у нас активный… может, хоккеистом станет, — пожал плечами Рафаэль, когда я осторожно заметила, что можно было взять и в прокате. — Так что пригодятся.
Мне пришлось надеть новую куртку. Я чувствовала себя супер неловко от того, что оказалась в вещи, купленной Валеевым, но он, кажется, вообще не замечал никакого неудобства.
Более того, на катке — точнее, когда мы сделали небольшой перерыв в катании, и Валеев позвал нас в один из «VIP домиков» находящихся прямо на территории катка, чтобы передохнуть, он сделал мне предложение и даже подарил кольцо.
То есть предложение, конечно было без вставаний на одно колено и пылких признаний; даже, пожалуй, наоборот, его «выйдешь за меня» позвучало почти с издевочкой… Но мой ребенок сиял — радостно обнимая нас обоих. После этого мы поужинали в дорогущем ресторане и только затем вернулись домой.
Ромка, вымотавшись на катке и объевшись шоколадного торта, уснул прямо в машине. Я было хотела взять его на руки, но Валеев не позволил.
Он сам перенёс ребенка домой, разрешив мне только осторожно его раздеть, после этого опять сам положил Ромку в кровать. Хотя действовали мы сообща.
Затем Валеев вернулся со всеми пакетами, которые оставались в машине. Сгрузив всё в коридоре, он окинул меня внимательным взглядом и насмешливо спросил:
— Чаем напоешь?
Я молча кивнула.
Наверное, это было невежливо после всего, что он сегодня для нас сделал. Но я тоже вымоталась… и честно говоря, у меня просто не осталось сил держать лицо в его присутствии.