Их взгляды встретились. В его глазах она прочитала затаенную тревогу и смятение.
– Ну, – сказала Любава, когда все наконец разобрали и Даша принесла из спальни третий стул, чтобы они смогли усесться вокруг крошечного стола, упираясь друг в друга коленками, – теперь тост, – и притворно-торжественно подняла вверх кружку с чаем. – Я тебе еще в новый год рассказать хотела, но ты загремела в больницу, слава Богу, жива осталась, так что я решила отложить до лучших времен.
– И вот лучшие времена настали, – подал голос Сашка, не обращаясь ни к кому конкретно.
– Ты представляешь, Даша! – Любава сделала паузу и, притворно хлопая ресницами, взглянула на Сашу, – Саш, скажи ты!
Он неопределенно мотнул головой, ковырнул ложечкой пирожное и опустил взгляд в тарелку:
– Не.
– Короче, Дашка! Мы поженимся! Ты наверное и сама догадывалась, что рано или поздно это случится, – она глупо хихикнула и ткнула Сашку локтем в бок, – Только блин.., – тут у Любавы рот скривился от досады, – оказывается в ЗАГСе очередь как перед концом света и нас записали аж на апрель… Но самое главное.., – тут она перевела дух, словно собираясь с силами, а потом выпалила, – у нас будет ребенок! Я беременна, прикинь!
Кровь хлестнула Даше в лицо. Что внутри нее обрушилось. Грудь теснило, душило, не было сил дышать.
Даша стиснула зубы, посмотрела в потолок, говоря себе: «Если они увидят твои слезы, то все поймут, им будет больно, и ты станешь для них проблемой.» Поэтому она не заплакала, а проглотила комок, хотя горло не желало смыкаться, посмотрела на друзей, когда-то самых близких, и улыбнулась:
– Круто! – Даша наклонилась вперед, насколько позволял корсет, поставила локти на стол. Надо развить тему, чтобы Люба ей поверила.
– Поздравляю, ребят! Я так рада.
Еще, еще. Ложь должна быть убедительной.
– Вам приходилось выкраивать время между учебой, чтобы побыть вместе хоть час, а теперь сможете наслаждаться друг другом постоянно.
– Значит, ты не обижаешься на меня? Говорят, когда кто-то из подруг выходит замуж, то общения становится меньше, – спросила Люба, водя пальцем по столу, повторяя рисунок на клеенке.
– Обижаюсь ли я на лучшую подругу? Переживаю ли я, что мы станем реже видеться? – Даша покачала головой. – Нет. Я не обижаюсь. И совсем не переживаю. К тому же, мне теперь придется больше работать, когда закончится больничный, чтобы хоть как-то сводить концы с концами.
Ложь, вырываясь, обожигала ей горло. Она представила, как Люба стоит в зефирно-белом платье и слегка краснеет, надевая Сашке кольцо на палец, и ей захотелось кричать, а не улыбаться, как она это делала.