В глубине подсознания с тяжёлым скрипом открылась тяжёлая дверь, выпуская дремавшую звериную сущность, и потянулся из неё запечатлённый много лет назад, ещё на Земле, образ чужого и родного. «Не смей» – попыталась возразить Мира затухающему сознанию, уступающего место инстинктам.
Радость на лице царственного исчезла, он понял свою ошибку, что, наконец-то, Ярамира его узнала.
Опустилась Тьма…
Рад среагировал молниеносно, предчувствуя и предвидя движения «хищницы» с померкшим взглядом. Хорошо, что отступить не успел! «Приступ «чёрной крови?» Давно такого с ней не случалось.
Опытный хищный воин оказался быстрее взбешённого разума. Пригвоздил он к столу девушку с распущенными волосами, зажавшую в руке нож, который Рад так неосмотрительно применил. Хотел ещё и пристукнуть «чудо» головой об стол для верности, чтобы «отдохнула» чуток, уснула, успокоилась, пришла в себя.
– Нет! – понял Ксандр действия свободного воина и, воспользовавшись своим привилегированным положением, приказал отпустить несчастную.
«Ну, держи!» Отпустил Рад девушку, да не совсем, одной рукой он взял её за шею. Контролируя движения.
Не обращая внимания на острый маленький нож в руках «чёрной» бестии, Ксандр приблизился вплотную к столу, встал напротив агрессивного объекта. Близко, очень близко. Глаза в глаза, давно они жаждали встречи.
Нож уперся в широкую грудь, слегка резанув кожу, замер. Мира замерла, её дыхание замерло. И лишь его взгляд в ней…
– Привет! – поздоровался золотой ярый воин с девчонкой, уже через секунду после неожиданной телепатической и психологической связи, потиравшей глаза.
Да он разумник под стать Лютому повелителю, но с учётом его царственной крови, Ксандр обладал более сильным влиянием на разум любого присутствующего. Даже «чёрную» стаю, он мог с лёгкостью приструнить.
Мира не понимала, что делает нож в её руке, хотя догадывалась, взглянув на царапину стоявшего напротив мужчины. Поняла, что поддалась она звериному инстинкту. Ладно, решила списать всё на «чёрную кровь». Воспользовалась оружием как зеркалом, полюбовалась на отражение своих чёрных глаз. Посмотрела через них в глаза, стоявшего за спиной своего «каменного истукана». Жестом отблагодарила его за контроль.
– Не бойся меня, я не причиню тебе вреда, – заговорил золотой на чисто русском языке, пытаясь посмотреть в настырно-недоступные глаза, пытаясь опять вторгнуться в личное пространство чужого разума, чужой сущности.
«Я не могу сказать тоже охотничьему псу», написала пару древних иероглифов девушка в воздухе. Тем самым дав понять всем присутствующим, что древний ярый язык она знает в совершенстве.