– Но… я не пел! – Воскликнул лис, подпрыгивая. Ему казалось, что слова песни были лишь в мыслях.
Солдат не шелохнулся.
– Ладно. Я буду петь и играть. Если тебе от этого будет хоть немного легче.
Фыр совсем, до зубовного скрежета, не хотел больше играть. Гитара напоминала ему о погибшем отце… Предыдущая песня была лишь ежедневной повинностью, обещанием, которое лис опрометчиво дал отцу на смертном одре. Но отказать умирающему солдату он тоже не смог.
Фыр отошел к пню, схватил гитару. Вернувшись к солдату сел прямо на землю, чуть перебрал струны, подумал – если умирать, то именно под эту песню, и запел.
– Теплое место, но улицы ждут отпечатков наших ног. Звездная пыль – на сапогах. Мягкое кресло, клетчатый плед, не нажатый вовремя курок. Солнечный день – в ослепительных снах. – Чудесная музыка лилась из-под лап лиса, прекрасная, вдохновляющая и… оживляющая. – Группа крови – на рукаве, мой порядковый номер – на рукаве, пожелай мне удачи в бою, пожелай мне: Не остаться в этой траве, не остаться в этой траве. Пожелай мне удачи, пожелай мне удачи!
Лис целиком ушел в музыку и не видел, как разглаживается лицо солдата. Как останавливается кровь, сплетаются мышцы в ране, как пулевое отверстие покрывается тонкой кожей, а потом исчезает шрам.
– И есть чем платить, но я не хочу победы любой ценой. Я никому не хочу ставить ногу на грудь. Я хотел бы остаться с тобой, просто остаться с тобой, но высокая в небе звезда зовет меня в путь. – Фыр все пел, коготками перебирая струны, вкладывая всю душу в прекрасную музыку.
Каждая мышца в теле мужчины приобретала силу. Большую, чем имела до этого странного дня. Солдат медленно открыл глаза и неверяще посмотрел в небо. Сперва одна, потом вторая слезинка упала на землю. Солдат плакал. А слезы его, слезы искреннего счастья впитывались, лечили обездоленную, поруганную землю. Восстановление не будет таким быстрым, как с телом солдата… Но, начало положено.
– Группа крови – на рукаве, мой порядковый номер – на рукаве, пожелай мне удачи в бою, пожелай мне, – С каждым аккордом, каждым куплетом, мужчина набирался сил. Неведомое могущество поднималось из глубин его души. – Не остаться в этой траве, не остаться в этой траве. Пожелай мне удачи, пожелай мне удачи!
Наконец, Фыр допел свою песню. Заметил, что солдат уже сидит там, где только что лежал, умирая, и ошеломленно смотрит на лисенка. Голубые глаза мужчины стали неестественно яркого, фиалкового в синеву цвета. Руки едва заметно светились.
– Я и сам не знаю, как ты это сделал. – Ответил мужчина на молчаливый вопрос. – Отличная была песня!